– О, Боже! – наигранно воскликнула Джессика. – Я такая неуклюжая, – истерично улыбнулась. – Извини, я не специально, – взяла салфетку со стола. – Дай я тебе помогу, – стала с силой вытирать платье.

От ее натиска, не выдержав равновесия, падаю на пол из – за шампанского, что делал кафель скользкими. Делая шаги назад, не замечаю, как наступаю на подол платья и четко слышу, как он разорвался.

Джессика присела передо мной с салфеткой в руках и снова стала с силой вытирать мое платье. Вдруг наклонилась ко мне так, что ее губы находились близко к правому уху. Левой рукой сжала мою правую локоть, впиваясь коготками, отчего я в голос ахнула.

– Ты по жизни неудачница, Вирджиния МакНейл. – шепнула она мне в ухо. – Раз сам Райан Шерман позвал тебя на танец чисто из жалости, – взглянула на меня и увела взгляд в сторону. – Ты такая жалкая, – выпрямилась, смотря мне в лицо с дьявольской улыбкой, и ушла прочь.

Глаза постепенно наполняются слезами. Некоторые гости уже смотрят на меня с сочувствием, остальные с насмешкой и перешептывались между собой, кивая на мой вид.

Кэндис зло зыркнув на Джессику в спину, помогла мне встать. Затем рукой подняла наполовину порванный подол платья с земли. И тут сзади внезапно на мои голые плечи накинули какую-то черную ткань, что оказался пиджаком смокинга Райана Шермана. В нос мгновенно ударил запах его одеколона. В один миг я оказалась на его руках. Он поднял на руку у всех на глазах! Я, крепко вцепившись за его белоснежную рубашку, тут же прячу лицо у его груди.

– Оставил одну всего на минуту. Надо было взять с собой, – злился на себя мужчина. – Прости меня за то, что не уберег, – тесно сжал меня в своих объятиях, коснувшись губами в мокрую от шампанского макушку.

Он что-то достал с кармана брюк. Понимаю по звуку, что это был телефон, и он быстрыми движениями пальцев кому-то печатает и, отослав сообщение, снова засунул в карман. Затем он остановился и почему-то повернулся всем корпусом.

И тут я услышала неожиданный визг, исходящий с зала. Подняла голову с груди мистера Шермана и взглянула туда, откуда донесся голос. Мои глаза, полные слезами округлились, когда заметила Джессику, сидящую на полу и официанта, без конца просящего прощения. Она и ее платье были вся в блюдах и в салатах. С ее головы текла что-то коричневое вместе с листьями салата.

Неужели…? В замешательстве перевела взгляд с нее на мужчину, в чьих руках я находилась. Он смотрел на нее равнодушным видом, но почему-то его глаза горели, словно от какой-то плохой мысли. Смотрел так, словно злорадствовал. Это же не совпадение, не так ли? Или же все – таки, так?

– Это Ваших рук дело? – все же спросила я, чтобы быть уверенной, что это не его рук дело.

– Я не буду стоять в стороне, и смотреть, как тебя унижают, обижают и делают больно, Вирджиния. – не стал отрицать и оправдываться мужчина. – Никому не позволю вытворять с тобой такое, запомни это, – наклонился так, чтобы коснуться лбом о моего. – Если посмеет, ответит за это в два раза больше, – смотрит прямо мне в глаза. За всё надо отвечать, Вирджиния. – развернулся и пошел по вестибюлю

Его слова так затронули мое сердце, даже сквозь слёзы невольно улыбнулась ему. Никто так в жизни не заступался за меня. И это чертовски приятно, когда есть тот, кто защитит от нападок со стороны. И ты можешь опираться на него.

– Что она тебе сказала? – остановился в угле вестибюля. – Прошу, не пытайся соврать мне, я все видел своими глазами, – заранее предупреждает он, аккуратно усаживая на кожаный диван.

Глядя на тебя, я не могу не влюбиться в тебя. Хотя кого я это обманываю? Я влюблён в тебя с первого же взгляда. Я без ума от тебя. Мои мысли заняты тобою, Вирджиния. Но сейчас я не могу признаться тебя в этом. Чует мое сердце, сбежишь.