Неудивительно, ведь я практически засыпала! Мало ли что могла выдать в таком состоянии.

— Ладно, от одного раза ничего не будет, — сдался князь, неожиданно поднимая меня на руки. И когда успел встать, обогнуть стол и подойти ко мне? Не заметила. — Главное, никому не рассказывать, где ты проведёшь эту ночь.

Я только моргнула, мол, без разницы, меня после всего случившегося уже трудно удивить.

— Торт с собой возьмём, — постановил он. — Давай, возьми коробку в руки.

Кто я такая, чтобы спорить? Конечно же я взяла эту прелесть, а потом… потом дракон подошёл к стене, посмотрел на неё своим драконьим взглядом, и та засветилась. Постепенно из неё проступил контур двери, а после она и вовсе открылась, являя моему взору… огромную кровать.

— О-о, — протянула я мечтательно, — кровать!

Сама не заметила, как соскользнула с рук князя, куда-то поставила торт (скорее всего на пол) и, словно сомнамбула, двинулась к вожделенной цели. Откинула покрывало, потом одеяло, с блаженным стоном упала на хрустящую, пахнущую лавандой простынь и… отключилась.

Сменило ли полотенчико мне одежду? Понятия не имею.

Убрало ли обувь? Наверное.

Кому вообще принадлежит эта постель? Наверное, дракону, но я не в силах шевельнуть даже кончиком пальцев. А ещё я отчего-то знаю, что он не воспользуется ситуацией. Честь для него – не пустой звук. Да и веник рядом, если что. Бдит.

Князь Игорь Александрович Воронцов

Сказать, что дракон был ошарашен таким поворотом – ничего не сказать. Он только и мог, что смотреть, как Маша ныряет под Его одеяло, кладёт голову на Его подушку и прижимается (а порой и вовсе трётся, словно кошка, дабы лечь поудобнее) к Его кровати.

Чтоб вы знали, драконы НИКОГДА не впускают посторонних женщин в свою личную постель. Снимают гостиницы, арендуют, а то и вовсе покупают квартиры, дома. В самом крайнем случае предоставляют гостевые покои. Но это в таком исключительной ситуации, что трудно представить, когда таковая может состояться.

Что самое странное никакого внутреннего протеста деяния Маши в нём не вызвали. Даже самого слабого. Это-то его больше всего и удивляло.

Не особо понимая, что вообще происходит, Игорь поднял несчастный торт, до которого у них всё никак не дойдёт дело, двинулся к выходу.

— И что мне теперь прикажете делать? — спросил он сам себя, когда открыл холодильник и водрузил торт на свободную полку. — Переносить её в гостевую спальню?

Это была неплохая мысль, и он даже приступил к её исполнению: вернулся в спальню, аккуратно убрал с Маши одеяло, заодно убедился, что своенравное полотенце превратилось во вполне себе приличную ночную сорочку. Почти и не просвечивает. Правда, его драконьему зрению столь тонкая преграда вовсе не помеха…

И только он протянул к ней руки, как в воздух взвился веник. Буквально на глазах он вернул свои изначальные размеры, а может и вовсе увеличился, тут Игорю сложно было судить. Волшебный помощник принялся грозно шелестеть и мигать лампочками, всячески показывая, что намерен защищать спящую красавицу до последнего листика. Или прутика. Тут уж как получится.

— То есть мне ночевать в чужой постели? — возмутился дракон, правда, старался говорить не сильно громко.

Вдруг Машу разбудит? А она и так много сегодня перенесла.

Ответ веника, пусть и невербальный, был категоричен.

— Что делается, что творится в доме Воронцовых? — вздыхал князь, устало шаркая в сторону смежной комнаты.

Когда-то она принадлежала его матери (она ушла за Грань вскоре после гибели отца), а после в ней будет жить супруга Игоря. Истинная пара. Конечно, когда сие великое событие случится, то спать они с женой будут и там, и там, но сейчас-то совсем другая ситуация!