– Выходит, что нам надо кем-то одним пожертвовать, ты так считаешь? – влез в наш с Комбатом разговор мужчина, имени которого не знал.

– Я пойду туда сам…

В комнате наступила гнетущая тишина, все замолчали, обдумывая мое предложение.

– Ты не пойдешь, – сказал Комбат. – Ты сейчас единственный, благодаря которому наша группа выживает. Если коротко, ты ценнее, чем любой другой на данный момент. Ты можешь в одиночку зачистить большое количество заражённых без особого риска.

– Пойду, – не спорил, а просто поставил его перед фактом.

– Мне написать Полине? – опасно сузились его глаза.

– Думаешь, есть смысл отправлять других людей на верную смерть? – вернул ему. – Я в себе уверен, и знаю, что вернусь.

Спорили они еще минут пятнадцать, а время идет. Ничего нового я не услышал, и решил активировать последнюю монету торговли.

Весь их спор я рыскаю по торговой площадке, потом кидаю свои объявления:

«Куплю стрелы с магией за 6 серых коробок»

«Куплю необычные стрелы за 4 красные коробки»

В прошлый раз мне очень сильно не хватало необычных стрел. В этот раз я подготовлюсь получше. Но и все коробки продавать не собираюсь. Там мне тоже понадобится еда.

– Я, наверное, пойду домой, мне Полине надо сообщить о том, что иду на испытание.

Комбат нахмурился, и нехотя кивнул.

– Иди уже, раз переубедить тебя не получилось, так хоть подготовься к испытанию как следует, – махнул рукой на меня Комбат, и опять повернулся к своим собеседникам.

Блин, а ведь мне еще надо придумать, что сказать Полине. А если меня действительно убьют? Тогда мне будет плевать, и переживать нечего. Но вот как Полина… гадство…и почему я о ней столько думаю.

Карты стрел скупил почти все, не обращая внимания на цены. Разве что обходил стороной слишком идиотские предложения. Раньше я не хотел рисковать, покупая непонятные мне стрелы. Жалко было отдать за мусор двадцать-тридцать коробок. А сейчас уже плевать на все, мне надо взять с собой все, что может там пригодиться. Таким образом, я стал обладателем карт: Стрела воздушного удара, Стрела огненного взрыва, Стрела ядовитого укуса, Стрела темной энергии и Стрела упокоения. Зелье исцеления брал все, до которых мог дотянуться. На всякий случай даже купил запасную броню, пусть и первого уровня.

– Мне тебя не переубедить? – печальными глазами посмотрела на меня Полина.

Вздыхаю.

– Нет.

– Обещай, хнык, что вернешься живым, – украдкой вытирает глаза, не показывая мне своих слез.

– А ты еще сомневаешься в этом? – улыбаюсь, и тут же получаю болезненный удар в плечо.

– Обещай!

Не люблю я никому ничего обещать. Но выхода нет.

– Обещаю! – уверенно, и без доли сомнений отвечаю ей.

Теперь точно нужно выжить.

– Девочки еще спят, не надо их будить. Лучше вернись, и все будет хорошо, – после сказанного мне был подарен долгий поцелуй.

– Теперь точно придется вернуться, – отшутился я, и сразу получил еще один удар.

– Вот, возьми это. Я не знаю точно, сколько меня не будет, а коробки с едой вам всегда пригодятся.

– Забери! Я знаю, что ты пытаешься сделать, чтобы в случае твоей смерти у нас была еда, да? Так вот, не нужна нам она! – в гневе она очень красивая, заметил я. – Забирай свои коробки или выкинь их, мне все равно. Ты должен вернуться живым. Понял?

– Угу… – бабы… как их понять… дай мне сил, система.

Полина удивила меня, не взяв коробки с едой. Она ведь должна думать в первую очередь о детях. Как-то нелогично она себя ведет.

По дороге домой, я подслушал пару разговоров, как жены орали на своих мужей, что никуда их не пустят. Бойцам надоело безвылазно сидеть в общаге, и они были готовы отправиться в любую неизвестность. Теперь мне было не по себе. Никогда не думал, что смогу привязаться к человеку. Вроде просто живем вместе, всего ничего, а при мыслях о ней в груди разливается какое-то странное чувство. Хотя она отказалась от коробок с едой, но это не значит, что я ее послушаюсь. Как только она выйдет из квартиры, я оставлю их в кладовке, пусть не выдумает.