– Марс обещал вести себя прилично, – разобрал парень фразу брата, усмехнулся, но на всякий случай кивнул.

А Жасмин, стрельнув в его сторону убийственным взглядом, выдала:

– Твой брат уже обещал что-то подобное, а сам сунул свои гениталии в рот Инге прямо на свадьбе наших родителей. Думаешь, я поверю его обещаниям?

Мир что-то ответил, но Марсель не разобрал. Его начинала забавлять вся эта ситуация, а еще слегка нервировать. А нервничать Марс жутко не любил.

Спрятав телефон в сумочку, Жасмин отвернулась к окну.

– Меня этим не купишь, понял? – мотнула она головой на корзину.

– И не собирался, – фыркнул парень, а потом вкрадчиво и нахально уточнил: – Значит, тебя волнует мой член во рту у левой бабы?

– Я не стану отвечать на подобные вопросы, – спокойно и сухо произнесла Жасмин и сделала вид, что полностью погружена в переписку с невидимым собеседником.

Марс повел плечом, уставился на тонкие лодыжки, видневшиеся из-под платья. Хрупкие косточки так и притянули его взор, и парень представил, как проведет по ним сначала пальцами, а потом, вполне возможно, и ртом.

Эта мысль заставила нахмуриться. Ну уж хрен там! Он не собирается уступать своим принципам и вылизывать ноги како-то бабе! Он, млять, самец, а не чертов слюнтяй!

Марсель отвернулся. И хорошо, что лимузин уже выруливал на площадь перед гребаным театром. И надо же, репортеров собралось вокруг тьма. Так и хотелось каждого персонально послать по назначению.

Но Марс вовремя вспомнил, что сейчас он играет роль Мира. А Мир совсем другой.

***

Тарновский еще раз убедился, что опера – вот совершенно не его. Он бы заснул, если бы в соседнем кресле не было Жасмин. А так, хоть какая-то радость от всего этого шума, визга, аплодисментов.

И да, он внаглую пользовался тем, что для всего общества сейчас он Мирослав Тарновский. А потому, пусть и завязалась короткая борьба, а он все же отвоевал тонкую и хрупкую девичью кисть и держал в ладони.

Наверное, он как-то сегодня по-особенному спятил, потому что касаться нежной кожи кончиками пальцев ему нравилось. Жас пыталась вытянуть ладонь, бросала на него взгляды, не обещавшие ничего хорошего. Он так и чувствовал, как она перебирает в мыслях все способы расправы с ним. Но его это даже забавляло.

И потом, Жасмин точно не станет скандалить на виду у зрителей. А здесь, конечно же, собрались все сливки общества. Марс видел много знакомых лиц, отцовских друзей, партнеров, приятелей Мира. И да, он без угрызений совести пользовался ситуацией.

Дошло до того, что, раскрыв ладонь Жасмин, парень принялся поглаживать чувствительную кожу, а потом, когда зал погрузился в полумрак, поднял тонкую кисть и коснулся ее теперь уже ртом.

Жасмин судорожно выдохнула и попыталась вытянуть свою конечность из его рук. Но он не пустил, наоборот, лизнул тонкую кожу, втянул крохотный пальчик в рот, обвел языком, пососал.

Черт, он сам ощутил жар во всех местах, а девчонка ведь даже не смотрела на него!

Хрупкий пальчик пришлось выпустить, в зале вновь зажегся свет. А Жасмин торопливо подскочила на ноги.

– Представление закончилось! – прошипела девчонка.

– Только начинается, – заявил Марсель, медленно поднимаясь со своего кресла.

Он перехватил девчонку за кукольную талию и притянул к себе, чтобы ощутила все его боевое настроение.

– Ты обещал! – напомнила Жасмин, – Здесь пресса и приятели твоего отца. Ты просто не можешь уничтожить репутацию Мирослава! Ты ведь его брат!

– Не дави на жалость, детка, – хмыкнул Марс, но да, девчонка была права. Да только и Марс не собирался отступать. В конце концов, он заслужил поощрение. Хотя бы в виде минета.