– Ну если только ради байка, – фыркнул Марсель, всем своим видом показывая, что можно было бы обойтись и без угроз в его адрес.

И даже как-то обидно стало. Он что, совсем безмозглый монстр?

– Подъезжаем, – Мирослав вмешался в короткий и не самый содержательный диалог отца и брата, – Галстук поправь.

Это уже было адресовано Марселю. Но тот лишь закатил глаза.

Кортеж прибыл. Водитель остановил автомобиль прямо у крыльца. Дверь особняка была настежь распахнута. Прислуга, вытянувшись по струнке, ожидала.

Марс с трудом скрывал неуместные замечания и смех. Надо же, с каким пафосом здесь успели все организовать за ту ночь, что сам Марсель торчал в городе. Наверное, отец нехило вложился, чтобы бракосочетание прошло на уровне. И даже лакей был наряжен в праздничный фрак.

Жених и его сыновья вошли в просторный холл. Карл Тарновский, застегнув пиджак и расправив широкие плечи, смотрел на небольшой балкон, к которому вела лестница с первого этажа. Именно там и стояла невысокая фигурка в пышном белом платье и спрятанным под фатой лицом.

Здесь Марс не сдержал усмешки. Надо же, Агата уже давно не девочка, а облачилась во все белое. Чертова обманчивая и показушная невинность!

Марс отвернулся от раздражавшей его картинки. Ну раз уж батя хочет обманываться насчет будущей жены, и похрен. Кто знает, может у Тарновского на старости лет крышу повело? Главное, что в завещании первой строкой стоят сыновья, а все прочее – мелочи.

Пока Марсель делал вид, что ему ни капли не интересны ни мачеха, ни отец, ни весь развернувшийся под романтичную музыку фарс, к Мирославу со спины незаметно подошла девчонка и похлопала парня по плечу.

Брат Марселя обернулся и восторженно присвистнул.

Получалось так, что своей фигурой Мирослав закрывал девушку от Марса. И близнец видел только пышную бирюзовую юбку и тонкие руки с золотой цепочкой браслета на запястье.

Длинные пальцы, огладившие темную ткань пиджака на спине Мира, привлекли внимание Марселя. Показались Тарновскому довольно привлекательными и хрупкими. Наверное, такие пальцы бывают у пианисток.

Марсель, уже не стесняясь, принялся слушать негромкую беседу брата и незнакомки. И почему он раньше не видел эту куколку в кругу друзей Мира? Но по тому, как брат крепко обнимал девушку, становилось ясно, что они довольно близко знакомы.

– Жасмин! Обалдеть просто, какая ты красивая сегодня! Нет. Ты всегда красивая, но сегодня прям ух! – бормотал Мирослав, а девчонка улыбалась.

Теперь, когда Мир немного развернулся всем телом, выпустив девушку из рук, насколько того требовали правила приличия, Марсель сумел рассмотреть то, чего не заметил раньше.

А не заметил он до хрена как много.

Например, девочка была удивительной красоткой. Изящной, хрупкой, с кукольными глазами размером в половину лица, с тонкой шеей, обрамленной уложенными кудрями, с небольшой аккуратной грудью, которую скрывала пестрая ткань платья, но глубокое декольте оставляло полет неугомонной фантазии Марселя.

Девушка по имени Жасмин была идеальной. И смех у нее был красивым. И улыбка…

Ради такой улыбки мужчины могли идти на войну, как на праздник. Да, определенно, могли бы.

Марсель понял, что рассматривает эту Жасмин, разве что рот не раскрыв от удивления. И откуда она такая взялась? Почему у брата такие знакомые, а он, Марс, даже ни ухом, как говориться, ни рылом?

– Ты, должно быть, Марсель? – весело подмигнула Жасмин и взглянула на застывшего статуей Марса. – Приятно познакомиться, братишка!

– Чего? – брови парня съехались к переносице.

А в голове воображение принялось рисовать убойные картинки, как эти нежные розовые губки сомкнуться не его, Марсе, члене. Или как негромкий смех будет звучать у самого его, Марса, уха. Перейдет в глубокий стон удовольствия. Уж он-то, Марсель Тарновский, постарается, чтобы девочка кончала всю ночь.