– С чего ты вообще взял, что он идеальный донор? – сурово прогремел Хи Донг, успев подмигнуть вошедшему магминистру.

– Господин мэр, я не уверен полностью, – лепетал мужчина с пышными бакенбардами, – но я уже не первый год принимаю Ки от граждан, и ни разу в моей практике не было такого, чтобы кто-то сумел сдать за один раз более ста единиц энергии.

– А сколько сдал тот человек? – мягко вмешался Мин Чинь. Его голос прозвучал тихо и спокойно, но мужчина затрясся еще сильнее.

– Сто десять единиц, господин магический министр. Он даже не побледнел и ушел на своих ногах.

– Может быть, это был боевой практик с аномально высокой Ки? – продолжал допрос магминистр.

– Не думаю, господин магический министр. Он выглядел как тощий четырнадцатилетний мальчишка из Серого района, руки тонкие, глаза голодные, одежда истрепанная.

– А почему ты так уверен, что он из Серого района?

– Потому… – мужчина сглотнул, ведь официально жители всех районов были равны и могли пользоваться благами цивилизации одинаково, но по факту районы города разительно отличались. Все об этом знали, но молчали. – Потому что в Черном районе он бы не выжил и трех дней.

– Логично, – сказал Мин Чинь. – Значит, тощий голодный мальчишка пришел в первый раз сдавать Ки и сдал полный объем энергии взрослого человека. Вы поняли, что он, возможно, – магминистр подчеркнул последнее слово, – и есть легендарный идеальный донор, но при этом бездарно его упустили. Что вы можете сказать в свое оправдание?

Видимо, мэр усилил внушение страха через люстру так, что побледневший мужчина упал на колени и запричитал:

– Мне нет прощения, господин магический министр. Я растерялся. К тому же я пообещал ему принести еще восемьдесят с лишним монет и не ожидал, что этот голодный мальчишка сбежит без них.

– Но почему ты не связал ему ноги «путанкой»? У тебя в руках была Ки на сто десять единиц!

– Да простит меня господин магический министр, но я не владею таким заклинанием. У меня медицинское образование…

– Тогда «легким сном». В медицинской академии вы должны были изучать его на первом курсе, – спокойно отметил Мин Чинь, у которого за спиной было несколько высших образований.

– Да, господин магический министр, я был так глуп, что не вспомнил про «легкий сон».

Магминистр чуть двинул плечами, показывая, что не ожидал ничего иного от этого бездаря.

– Мальчик что-нибудь оставил после себя? Какую-то вещь, волосы, может, что-то выпало из его карманов?

– Я лично обыскал всю комнату, господин магический министр, но увы…

– Какие-нибудь приметы? Шрамы, родинки, уродства? – монотонно продолжал магминистр.

– Нет, но господин магический министр сможет легко найти того мальчишку. Его талант равен семи.

Мэр, до этого момента молчавший в углу, удивленно переспросил:

– Семи?

Бровь магминистра слегка дернулась от неожиданности.

– Да, я своими глазами видел печать у него на плече, господин мэр.

– Мин Чинь, в нашем городе есть и такие ничтожные таланты? – обратился к магминистру Хи Донг.

Министр медленно переплел пальцы рук на уровне груди и начал вспоминать полузабытые университетские лекции:

– Считается, что каждый человек рождается с талантом – хотя бы минимальным, но обязательно отличным от нуля. На самом деле, это не так. Воздух и Ки-сфера нашей планеты в далеком прошлом были сильно загрязнены. Настолько, что люди без магического таланта быстро заболевали и умирали. Человечество находилось на грани уничтожения.

Детей тогда рождалось совсем мало, ресурсов не хватало. Но в тех редких случаях, когда ребенок появлялся на свет живым и без видимых патологий, он мог спокойно переносить воздействие ядовитой атмосферы и переполненной болью Ки-сферы. При изучении этого явления выяснилось, что дети бессознательно формируют незримые дыхательные фильтры в своем теле, а также защитный барьер от Ки-угроз. Дети, рожденные без магического таланта, умирают в первые же дни. Младенцы с низким талантом живут немного дольше, но так как для поддержания фильтра им необходимо постоянно расходовать свою Ки, а принимать энергию извне они еще не могут, в течение недели-двух они также погибают.