Он с вожделением созерцал каждый сантиметр моего обнаженного тела, и если прежде у меня еще и оставалась сила воли, чтобы оттолкнуть его, то теперь она испарилась без следа. Весь мир сжался до состояния «твой взгляд пронзает меня до глубины души».

Обычно я не стыжусь своего тела, но сейчас у меня была прикрыта лишь самая интимная зона, все остальное осталось на виду, в том числе и все недостатки: слабые мышцы – результат лени и отлынивания от спортзала (и не сказать, что я в этом раскаиваюсь), целлюлит, три растяжки на правом бедре (растяжение кожи по мере роста), родинки, шрамы…

На миг я почувствовала, что он видит все эти дефекты, и усомнилась в себе, ощутила страшную неуверенность и желание поскорее прикрыться. Я уже собралась сказать: «Да слезь ты с меня наконец!», – но не успела.

Он поцеловал меня. На секунду наши лица оказались в сантиметре друг от друга, а в следующий миг его губы впились в мои, и все слова, которые я хотела сказать, застряли в горле. Я чувствовала себя обезоруженным солдатом, страной без армии, Хогвартсом без разделительного барьера, Землей без озонового слоя. Я инстинктивно закрыла глаза, вздохнула ему прямо в губы, и мне вдруг показалась, словно я вернулась в давно знакомое место, которое покинула много лет назад.

Это было нечто неописуемое.

Он мог быть лжецом, идиотом, но его проклятые поцелуи были просто неописуемыми.

С ними развеялась и моя неуверенность. Он излучал удивительное тепло и доверие. Его губы обжигали мои медленными движениями, легкими и скользящими.

Эти несколько секунд стали чем-то вроде прелюдии, потому что в следующую минуту, без предупреждения и совершенно неожиданно, поцелуй превратился в глубокую тонкую игру. Я провела рукой по его лицу, задержавшись на щеке в тщетной попытке успокоиться, но тут он принялся нежно и ритмично покусывать мои губы, сплетая язык с моим.

Мое тело расслабилось. Между тем Адрик устроился у меня между ног, сплетя свои ноги с моими в наиболее удобной позиции и крепко прижав к себе мои бедра. Трение его брюк о мое обнаженное тело согревало кожу. Холода больше не было, он совершенно испарился, когда Адрик положил руку на мое правое бедро и сжал его, так что его таз прижался к потаенному месту у меня между бедер.

Кое-что мы просто не можем контролировать. Трение интимных мест друг о друга совершенно отшибает разум! Понимаете? Сложно понять, но это так. Во всяком случае, я не знаю, как описать это наслаждение, и заранее каюсь, если вы увидите в этом что-то неприличное, но жизнь не для того нас свела, чтобы мы подчинялись всяким глупым запретам. Когда я охнула от наслаждения, у него все затвердело, и он воспринял это как приглашение к дальнейшим действиям.

Его ладонь спустилась с бедра и принялась водить по животу, бедрам и талии. Его пальцы мягко скользили, касаясь всех тех несовершенств моего тела, которые минуту назад так меня беспокоили; казалось, для него их просто не существовало, ему даже в голову не приходило, что из-за них меня можно отвергнуть. Его рука коснулась моей груди, шеи, задержалась у меня на лице, его большой палец обвел контур моей нижней губы, распухшей от поцелуев.

Мы слегка отстранились друг от друга – всего лишь на несколько сантиметров. Лицо его казалось темным, но линии выступали четче от прикосновений моей руки, все еще лежавшей у него на щеке. Я смотрела на его полуоткрытые губы, из которых рвалось прерывистое дыхание. Сама не зная почему, я погладила их пальцем. И тут Адрик взял мою руку и мягко отстранил.

А потом поцеловал ее. Не сводя с меня глаз, он очень нежно и бережно поцеловал мою ладонь, тыльную сторону руки и костяшки пальцев. Внезапно его губы наткнулись на холодный металл, и он увидел у меня на пальце кольцо Эгана с буквой «Э». Что-то перевернулось внутри, приводя чувства в смятение. Кольцо не имело для меня никакого значения, но Адрику казалось, что имеет. Он подцепил кольцо кончиками пальцев и потянул, словно оно было не более чем досадной помехой.