Ник вздохнул и поджал губы:

— Да это может быть кто угодно. Может, и Димка случайно сболтнул.

— Может быть, — легко согласился Макс, доел стейк и с сомнением посмотрел на картофель фри. Поколебавшись, он съел два кусочка, отодвинув остальное.

— Как ты похудел так? — с досадой спросил он, посмотрев на Ника. — Летом был больше меня.

— Пришлось передать нижней немного власти, — признался тот.

— Не пожалел?

— Пожалел, конечно. Она оказалась лютым домашним тираном. Но со мной вместе мелкая страдала, и мы сдюжили.

— Сколько ей уже?

— Пятнадцать. Не представляешь, как время летит. Вчера косички и плюшевые медведи, сегодня диеты, косметика, какие-то пацаны уже левые. Одноклассники хреновы. Скоро гонять буду кнутом и ссаным полотенцем, не нравятся мне, как они на нее пялятся.

Макс засмеялся и встал, чтобы выбросить одноразовую посуду, показал Лизе жестом, чтобы тоже понемногу закруглялись с едой.

— Из тебя получился отличный отец, кто бы мог подумать.

— Да я не отец, так, мимо крокодил, — тут же возразил Ник, пряча взгляд. — Не создан я для всех этих няш-мяш.

***
— Таня, ты как? Я хотела отнять у него эту пробку и дать по голове, — зашептала Лиза, как только Ник освободил их и отошел в стону.

— Те же мысли, — добавила Ирина, но Таня только смущенно пожала плечами:

— Я в порядке. Правда. Мне все понравилось. Лори, а ты?

Фееричная порка снейками и кнутом, сразу после лайтового разогрева на Марии, вызвала смешанные чувства. С одной стороны, все видели, как Лори ушла в сабспейс. С другой, ни одна из присутствующих женщин не смогла бы наслаждаться такими сильными ударами.

— Все хорошо, — отозвалась Лори. — Но если у кого-то с собой мазь от ушибов…

— У меня! Помочь? — вызвалась Ирина.

Проводив глазами удаляющихся в уборную девушек, Таня посмотрела на Лизу:

— Я не могу перестать думать о Марго. Мы тут хотя бы вместе.

— Я тоже. Надеюсь, мужики не перегнут палку. Эта игра — какой-то новый уровень открытого космоса в нашем клубе, — нервно усмехнулась она.

— Интересно, кто все это придумал? — вдруг сказала Мария, и обе собеседницы уставились на нее во все глаза.

— Хороший вопрос. Думаю, это либо коллективное творчество, либо это Ник, — сказала Таня. — Тут все вроде как в его интересах.

— Ты просто его плохо знаешь, — возразила Лиза. — Он хорош, но поверь, он сегодня явно не в своей тарелке.

— Значит, это коллективное творчество. У кого еще хватило бы извращенности на такое? — выразительно тараща глаза от смеси возмущения и восхищения, сказала Таня.

А Лиза задумалась и ничего не ответила.

— А почему, как ты думаешь, Ник не в своей тарелке? — решилась спросить Мария.

Лиза, не сразу вернувшаяся из своих мыслей, еще немного подумала, после того как осознала вопрос.

— Я думаю, — наконец, медленно пояснила она, — Что пять нижних на одного верха — это почти так же тяжело, как и пять верхних на одную нижнюю. Постоянно нужно держать всех в поле зрения, создавать атмосферу для всех, а не только для той, с кем он играет. И у него это отлично получается, но и сил уходит дофига.

За едой и очень интересной для Марии болтовней получасовой перерыв пролетел незаметно. К своему изумлению, она обнаружила, что уже час ночи, а сна ни в одном глазу. И ей очень нравилось все, что происходило, включая эту приятную беседу с другими нижними, из которой она так много узнавала.

Они откровенничали и обменивались своими опасениями совсем не так, как это делали другие девушки в клубе. Было заметно, что здесь только старые добрые друзья.

Про нее тоже не забыли — Лиза мягко спросила, как впечатления, и Мария, раскрасневшись, поделилась восторгом.