Соглашаясь на ту одну-единственную ночь, Кара знала, на что идет. В душе она всегда оставалась провинциальной девушкой без особых амбиций, и когда детектив из большого города, каким стал Майк, уедет после временного замещения Саймона Марсдена на посту начальника полиции, она безропотно останется в Серендипити и будет вполне довольна своей жизнью. У нее не было сомнений в том, что, отнесись она к связи с Майком серьезнее, для нее все кончится разбитым сердцем. Но он не пожелал продолжения.

А если бы захотел, это стало бы для нее немалым искушением. И как же это характеризует ее? Она помотала головой, чтобы избавиться от мыслей о человеке, который явно не был заинтересован в отношениях с ней. Нет, Кара не станет бегать за ним. Неуравновешенные и нездоровые отношения между ее собственными родителями стали для нее отрицательным примером, которому она не собиралась подражать.

С этими трезвыми мыслями она отправилась за кофе.

Майку не раз приходилось хладнокровно и нагло обманывать торговцев наркотиками и казнокрадов, имевших все возможности убить его ради сохранения своего преступного бизнеса, и он никогда не испытывал при этом страха. Так неужели он побоится, что эта полицейская дюймовочка с синими, как океан, глазами вскружит ему голову? Самое главное сейчас – это здоровье Сэма. Именно об этом должен думать Майк, его старший брат, а вовсе не о Каре, женщине-копе с невероятным самообладанием, неожиданно показавшей свою мягкую женственную сущность, о которой он так и не сумел забыть с той памятной ночи.

После вчерашней встречи с Карой в больнице Майкл дал себе слово, что будет общаться с ней только по рабочим вопросам, и был вполне уверен, что сможет сдержать его. Но когда на следующее утро он снова приехал в больницу, чтобы навестить брата, Кара уже была там, заехав по пути на службу. Майкл услышал ее смех еще в коридоре, подходя к палате Сэма.

Первой мыслью было развернуться и приехать после обеда. Но Майк не был трусом, поэтому решительно открыл дверь и вошел в палату.

– Хорошо устроился! Отличный способ привлечь к себе внимание, – сказал он лежавшему на больничной койке Сэму.

– Разумеется, я же не дурак, – с трудом усмехнулся тот. Его спутанные светло-каштановые волосы торчали во все стороны, лицо было мертвенно-бледным.

– Вот именно, – улыбнулась Кара, перехватив взгляд Майка. – Медсестры выстраиваются в очередь, чтобы поухаживать за ним.

Кара встала. Синяя полицейская форма сидела на ней безукоризненно.

– Я уже собиралась уходить, мне пора на службу. Оставляю вас двоих наедине. – Она жестом пригласила Майка занять освобожденный ею стул возле койки.

– Я вовсе не гоню тебя, – возразил Майк. – Твой начальник, несомненно, не станет возражать, если ты немного опоздаешь на дежурство.

Кара поджала губы и с сомнением покачала головой:

– Не уверена. Порой он бывает таким… бессердечным занудой.

Сэм расхохотался, но тут же жалобно застонал и закрыл глаза.

– Прости, – спохватилась Кара, приложив ладонь к его щеке. – С тобой все в порядке?

Он кивнул.

– Может, тебе и впрямь лучше уйти, а то у меня швы разойдутся от смеха, пока вы двое тут острите.

Майк нахмурился, заметив, что Кара так и не убрала руку со щеки брата.

– Вообще-то я ее начальник, – напомнил им обоим Майк. – Можно было бы проявить больше уважения.

– Только на службе, старший брат! Только на службе, – хихикнул Сэм, стараясь не смеяться в открытую.

Кара улыбнулась, покачала головой и убрала наконец свою руку. Очевидно, она всерьез приняла слова Эрин и решила задать ему перцу в нерабочее время. Три месяца назад, когда он приехал в Серендипити навестить родителей, именно ее бойкий язык привлек его внимание в первую очередь. Похоже, история повторяется.