“Ракушка ты?”

Приходит ответ. Как это предсказуемо.

- Что пишет? – Интересуется Лорен, подглядывая за мной. А я ловлю себя на мысли, что улыбаюсь, поэтому тут же убираю улыбке и набираю в ответ: “Нет. Это её мама. И сделай так, чтобы она тебя больше не видела”. А следом добавляю этот номер в черный список, чтобы он больше не дергал нас. 

Интересно, звонил ли Логан? Но у Мэтта я это спрашивать точно не буду. И надо было бы самой позвонить Логану, но я так боюсь. Врать не хочу, а, наверное, придется. 

- Мам, что сказать Логану? Правду?

- Правда, конечно, хороша, но Логан… Ты же знаешь какой он ранимый. Я против лжи, но Логану не обязательно знать всю правду. Тем более что ты была наедине с тем парнем. Придерживайся истории с одногруппниками.  Напиши ему, что дома. 

- Хорошо. 

Я поднимаюсь и обнимаю ее. Утопаю в объятиях, которые всегда успокаивают. Как хорошо, что есть человек, с которым можно не притворяться, которому можно не врать, который может дать совет и не будет осуждать.  

*** 

Я возвращаюсь к себе в комнату и становлюсь перед зеркалом.

Вытягиваю заколку из волос, распуская локоны. Сбрасываю одну бретельку платья…

Вторую… позволяю ему соскользнуть  и обнажить тело, оставляя в одном белье. 

Тело тут же откликается и покрывается дрожью. 

Скольжу руками по ключицам, опускаюсь к груди, сжимая ее, и прикрываю глаза. Как надоело уже делать все это самой. Рисовать в фантазиях сцены из фильмов или роликов для взрослых, чтобы доставить себе удовольствие. Хочется делить это наслаждение с кем-то. Хочется себя дарить кому-то.  

Одной ладонью сжимаю грудь, а второй скольжу по животу, запуская руку в трусики.

Легко вспомнить картинку из прошлого. Сложнее ощущения. Они как вода просачиваются между пальцами, оставляя только след. У нее нет вкуса, цвета, ничего… Чтобы оно запомнилось.

Надо принять душ и смыть с себя эти прикосновения. Губы эти везде. Поворачиваю голову к плечу и нюхаю себя. Знаю этот запах. Тело бросает в жар, а  грудь набухает, болезненно цепляя сосками ткань лифчика. 

Телефон на кровати издает короткое сообщение, возвращая в реальность, и прижимаю ледяные пальцы к себе. 

Кто бы это не был сейчас, но я боюсь встретиться с каждым из них. Настоящие мать или отец, Логан, Мэтт… 

Ни с кем из этих четверых я не хочу разговаривать сейчас. 

Боюсь их. Каждый неосознанно знает, как сделать больно. Как заставить проваляться в бессоннице и полудреме всю ночь.  

Игнорирую телефон, переступаю платье и, еще раз глянув на телефон, направляюсь в душ.  

Завожу руки назад, снимая бюстгальтер.  Смотрю на себя в зеркало и ощущаю только жалость к своему измученному телу. Провожу рукой под глазами, стирая слой тонального крема. Выпуская наружу раненую душу. Круги под глазами. Бледная кожа и губы. Я сама себя не хочу, что говорить о других.

Мэтт приехал не за той, кто сейчас, а за той, что он знал год назад.

Слышу еще один звук сообщения.

Грудь снова набухает, покалывая на поверхности кожи. А внизу живота сводит, рождая между ног приятную пульсацию. Кошусь на телефон и не понимаю, неужели даже так можно действовать на человека!?

Я не зною, как он это делает, но тело всегда так странно реагирует, когда дело касается его.

Я сопротивляюсь, но мозг без меня отдает команду, проверить, кто это пишет.

Беру телефон и вижу два сообщения. Первое от папы: “Happy Birthday”. Видимо, пожелать чего-то себе я должна сама. Второе от Мэтта: “Думай обо мне этой ночью, Ракушка”.

Где-то в глубине я чувствовала и ожидала того, что он напишет. 

Глупо было думать, что Мэтт не знает мой номер, если он знает, где я живу.