Блейз выдержала короткую паузу, давая зрителям возможность осознать высказанную ею мысль, после чего перешла к теме подъема рынка ценных бумаг, которая беспокоила специалистов с Уолл-стрит. Не слишком ли быстро произошел этот подъем после недавнего обвала? И что он значит? Блейз выдвинула несколько версий, процитировав слова экспертов. В своих эфирах она всегда затрагивала самые злободневные темы.

У нее было целых двадцать минут прямого эфира. Наконец, продолжая улыбаться в камеру, тем более что оператор дал крупный план, Блейз попрощалась со зрителями и пожелала им удачного дня. Неудивительно, что у людей неизменно возникало ощущение, будто она говорит «до свидания» именно им. Пронзительные зеленые глаза смотрели прямо на телезрителя. Блейз говорила со всеми и с каждым в отдельности. Новости сменились рекламой. Блейз тем временем сняла микрофон, встала и вышла из студии. Несколько продюсеров тотчас заверили ее, что эфир прошел прекрасно.

Как и планировала, она высказала свое мнение по всем больным вопросам – тонко, ненавязчиво, чтобы не напугать зрителей, а лишь проинформировать и заставить задуматься. Этим утром она коснулась тем насилия, психических расстройств и финансового рынка. Это были самые главные темы выпуска. Эфиры Блейз всегда были интересными и адресовались как мужчинам, так и женщинам. Они были интеллектуально насыщены, но оказывалось в них и нечто большее: Блейз уважала свою телеаудиторию и признавала за зрителями способность мыслить.

Ее комментарии адресовались каждому, кто хотел думать. Ее интервью и специальные репортажи были еще интереснее. Блейз прекрасно выбирала себе собеседников, которым задавала тонкие и умные вопросы, затрагивая темы, которые были интересны ее аудитории. Неудивительно, что у зрителей возникало ощущение, будто в эти моменты они вместе с Блейз находятся в студии.

Она также обладала врожденным даром располагать к себе тех, у кого брала интервью. Наделенная природной непринужденностью, Блейз не боялась рассмешить собеседников, раскрепостить их. И в результате добиться от них того, что ей нужно. Начав с шуток, она неожиданно переходила к серьезным темам и, как говорится, брала собеседника за жабры. Делала она это не просто умело, а по-настоящему виртуозно.

– Отличная работа, – похвалил Чарли Оуэнс, исполнительный продюсер, пробегая мимо Блейз, торопясь на совещание. Сама она вернулась к себе в кабинет – проверить электронную почту и еще раз просмотреть материалы для завтрашнего интервью с премьер-министром. Стоило ей заняться делами, как она забыла обо всем на свете. Остаток дня Блейз провела за подготовкой предстоящего интервью в Дубае. Буквально за минуту до того, как уйти с работы, она сделала запрос на дополнительную информацию. В том, что касалось работы, Блейз была предельно основательна и скрупулезна. Кстати, это была одна из причин любви к ней как начальства, так и телезрителей.

– У вас есть все, что вам нужно? – уточнил Марк, когда Блейз положила в портфель последнюю папку с бумагами.

– Да, у меня все готово, – ответила с улыбкой Блейз и стала надевать пальто. Марк был таким же аккуратистом, как и она. Неудивительно, что они так прекрасно ладили друг с другом. В его глазах она была не зануда-перфекционистка, а настоящая звезда и образец для подражания.

Между тем стрелки часов показывали шесть вечера. День получился долгим. Как обычно, она провела на работе двенадцать часов. Но для Блейз в этом не было ничего необычного. Марк тоже работал каждый день дольше положенного и считал подобное состояние дел вполне естественным.