Кулал был почти разочарован, когда она изобразила неуклюжее подобие реверанса и вышла из комнаты. Как будто ей не терпелось поскорее уйти от него.

«Главное – не беспокойте меня».

Это была единственная инструкция, которую Ханна получила от шейха. Интересно, как бы он отреагировал, если бы узнал, насколько он сам беспокоит ее.

Ей не нравилось, как он на нее смотрит.

Ей не нравилось то, как она себя чувствует, когда он на нее смотрит.

Или все это было лишь плодом ее воображения?

Был ли взгляд его черных глаз действительно таким пристальным и заинтересованным, или она просто принимала желаемое за действительное? Но одна вещь точно не была плодом ее воображения – ее тело охватывала совершенно реальная дрожь всякий раз, когда он входил в комнату. Ее сердце колотилось, когда она готовила ему кофе. После их прохладного знакомства Ханна ожидала, что работать на него будет нелегко. Она думала, что он будет холодным и надменным, как и подобает мужчине его статуса. Но когда работаешь на кого-нибудь, невольно начинаешь подмечать в нем какие-то человеческие черты – даже в высокомерном короле Заристана.

Она положила лишний кусочек сахара в чашку, потому что заметила, что шейх был неравнодушен к сладкому. Но, насколько она могла наблюдать, сладкий кофе – это единственная поблажка, которую он себе позволял. Он не употреблял алкоголь и не курил. Он мог долгое время воздерживаться от еды, как будто у него был постоянный пост. Наверное, поэтому у него было такое великолепное рельефное тело – Ханна один раз случайно увидела его выходящим из душа.

Даже сейчас у нее перехватило дыхание при воспоминании об этом. Капли воды блестели на смуглой коже, как россыпь бриллиантов. Ханну заворожил вид его длинных мускулистых ног и узких бедер, обернутых белым полотенцем. Она была настолько возбуждена этим потрясающим зрелищем, что ее накрыла волна жара и все тело покрылось крошечными капельками пота. Она слабо вскрикнула, крепко вцепившись в метелку для уборки пыли, будто это был спасательный плот, но не в состоянии была отвести взгляд от его эффектного тела.

Правда, он выглядел столь же удивленным, как и она, взгляд его глубоко посаженных черных глаз казался еще более хмурым, чем обычно.

– Какого черта вы здесь делаете? – резко спросил он.

– Работаю, ваше королевское величество.

– Вы сказали мне, что закончили уборку.

Ханна была поражена, что шейх вообще слышал, что она говорит, и от растерянности стала многословно объяснять, почему все еще тут.

– Я закончила, – ответила она. – Но когда уже уходила, заметила небольшую паутину на люстре, а поскольку я думала, что вы уже ушли…

– То решили уничтожить бедного паука? – усмехнулся он. – Какая же вы бессердечная женщина, Ханна.

Ханна покраснела еще больше. Она никогда не оставалась наедине с полуголым мужчиной, и эта степень интимности была далеко вне ее зоны комфорта. Может быть, поэтому она выпалила первую глупость, которая пришла ей в голову:

– Я бы не стала убивать паука. Он имеет такое же право быть здесь, как и мы.

Повисла пауза.

– Хорошо, тогда впредь я буду осторожнее в своих обвинениях, – медленно произнес шейх.

Даже сейчас щеки Ханны вспыхнули при воспоминании об этом. Что он хотел сказать? Поставить ее на место? Как будто Кулалу аль-Дия нужно было затрудняться и объяснять обычной горничной, кто она такая и где находится. Например, вчера ему позвонила знаменитая поп-звезда, которую знал весь мир. Ханна чуть не уронила телефонную трубку, когда та представилась. Она даже автоматически прикинула, сколько стоил бы автограф этой девушки, если продать его на интернет-аукционе. Но когда шейх закрыл двери своей спальни, чтобы поговорить без свидетелей, Ханна ощутила нечто вроде зависти.