В противоположность Прохорову чета Елизовых произвела впечатление вполне приятное: спокойные солидные люди, обоим хорошо за пятьдесят. Одеты с иголочки, оба в элегантных костюмах по последней моде. Платочек в кармане супруга гармонирует с рубашкой и галстуком. Украшения супруги говорят о хорошем вкусе. Ася постаралась запомнить их имена-отчества, повторяя про себя «Павел Петрович, Валентина Леонтьевна, не спутать с Леонидовной». Проще было с их дочкой. «Элла, Эля – наша младшая, студентка Университета, перешла на четвертый курс». Элла была одета в фирменные голубые джинсы с модными дырочками, черную кожаную широкую куртку с рукавами-буфами и белую блузку с очень глубоким вырезом, прикрытым двумя массивными золотыми цепочками. Черные волосы стекали на плечи и грудь гладкой блестящей волной. В одном ухе две золотые сережки, в другом одна.

«У Эли стиль хиппи, но совсем не бедного хиппи. Итак, с Елизовыми нас пока десять», – едва успела подумать Ася, как от двери раздался вальяжный, красивый баритон. «Антон!»

– Здравствуйте-здравствуйте! Дорогая Инна! Ты, как всегда, ослепительна! Просто не верится, что ты отмечаешь… Но нет, о цифрах забудем! Я помню, ты мечтала сделать уголок русской старины. Вот, я достал для тебя настоящий письменный прибор начала прошлого века. Он подойдёт к антикварному столику в твоем кабинете.

Вручив Инне перевязанную лентой подарочную коробку, Антон как-то быстро оказался рядом с Асей и поцеловал ей руку, она и глазом моргнуть не успела.

– Добрый вечер, дорогая! Как добралась?

– Спасибо, хорошо! – Ася машинально ответила и высвободила свою руку, но не резко, и отпрыгивать не стала. Было бы очень невежливо устраивать семейный скандал в гостях. Конечно, Инна её слегка подставила, пригласив Антона. Но придраться не к чему: Ася с Антоном не разведены, значит, он – член семьи.

Так их и застали подошедшие следом за Антоном гости: отец, Юля и её родители. Юля казалась выше ростом в длинном голубом шелковом платье свободного покроя и белом жилете в стиле «шанель». Гарнитур из нитки жемчуга и сережек был уже знаком Асе. Это характерно для Юли: она не гонялась за драгоценностями, не стремилась блеснуть каждый раз новыми.

Отец, похоже, обрадовался, увидев Асю вместе с Антоном. Конечно, он привык к зятю, пять лет прожили вместе. И неплохо жили. Антон из их круга, родители практически дружат семьями. Не курит, не перебарщивает с алкоголем, посещает тренажерный зал. Он поставил Асю на сноуборд, она приучила его к абонементам в филармонию. Антон делал Асе роскошные подарки: день рожденья в Париже или неделя на Мальдивах. С ним было легко и приятно и в компании, и дома. Легкий в общении, легкий на подъем. В прошлом году Антон предложил в сентябре съездить в отпуск Италию, но Асе захотелось в Крым, посмотреть места, где мама снималась в кино. Он согласился без долгих уговоров. Ася была ему очень благодарна.

Как же хорошо они отдохнули в Крыму! Больше всего Асе запомнились уютные бухточки среди скал с чистейшей прозрачной водой. Там между камней, покрытых разнообразными растениями, резвятся рыбки и прячутся маленькие крабы. Асе понравилось плавать в маске с трубкой, разглядывая подводный мир. В один день они с Антоном так увлеклись, что у них даже спины сгорели. И не только всем известные достопримечательности они посетили, но даже добрались до маленького рыбацкого поселка, ставшего когда-то натурой для съемок маминого фильма. Ася ещё полгода невольно улыбалась, едва заслышав слово «Крым».

И как же внезапно закончилась эта спокойная и приятная семейная жизнь! Достаточно было однажды прийти домой на полдня раньше. Ася, ничего не подозревая, пошла к шкафу взять домашнюю туничку, распахнула дверь спальни, успела даже сделать один шаг – и буквально остолбенела. Отвратительная сцена извивающихся тел на их супружеской постели до сих пор перед глазами. Антон стал ей так же отвратителен. Не помня себя, выскочила тогда на улицу. Хорошо ещё, что машинально схватила сумку. Села в машину, выехала из двора. Бежать! Но куда? Жаловаться отцу, Инне? Остановилась, обдумала ситуацию. «Никуда я не уйду. Это моя квартира, мамина. Пусть он и убирается!»