От такой мучительной пытки для ушей хочется выть, но попросить водителя сделать потише я не решаюсь – слишком уж грозный у него вид.

Пожалуй, пора валить!

– Блин, Штормыч, – картинно хватаюсь за живот и, скорчив лицо от фальшивой боли, поворачиваюсь лицом к парню. – Мне срочно нужно на выход!

– Что опять?! – рассерженно вскрикивает Тимур, почему-то проигнорировав прелестное прозвище.

– Мне надо… по делам этим… – сама замялась.

Но время деньги. А в моем случае – реальные. Да и ехать в такой убийственной обстановке в скрипящей со всех сторон, полуразваленной машине – это какой-то трэш и самоистязание.

– Потерпишь до дома! Не маленькая! – грубо отвечает Штормов, непреклонно уставившись в лобовое.

– А вдруг у меня мочевой слабый? – огрызаюсь и, поглядывая в зеркало на водителя, как бы с намеком продолжаю. – Да и укачивает на заднем сидении сильно. Но если ты возместишь этому молодому (лесть в чистом виде) человеку уборку салона, то я, в принципе, могу и не выходить.

Машина резко тормозит. Я отворачиваюсь, пряча самодовольную улыбку от посторонних глаз.

– Я вас здесь подожду, – понятливый дяденька дает добро на выход, намекая нам с Штормычем на то, чтобы мы вместе освободили автомобиль.

– Ты решила меня сегодня окончательно добить? – хлопнув дверью машины, устало спрашивает Тимур и для убедительности потирает ладонью лоб и глаза.

Мне вдруг становится даже чуточку жаль его, и возникает желание отпустить замотавшегося бедолагу на все четыре стороны. Но не успеваю я открыть рот, как достоверно ощущаю головную боль и подкатывающую к горлу тошноту. Меня на самом деле укачало в этой долбанной развалюхе.

– Мне, правда, нехорошо – надо воздухом подышать. Давай пройдемся до того здания? – прошу, не особо надеясь на положительный ответ, но Штормов, тяжело вздыхая, соглашается.

Мы идём бок о бок молча, каждый в своих мыслях. Когда мне становится легче, я незаметно выуживаю из кармана мобильник и фиксирую время – блин, ещё даже два часа вместе не провели. Может, я переоценила свои возможности?

– Как ты думаешь, где в такой час можно найти туалет? – прерываю неловкое молчание закономерным после моего поведения в машине вопросом.

– В лесу, – после затянувшейся паузы, всё же отвечает мой спутник – приколист.

– Ага. И где мне лес искать? Вокруг плотной застройкой одни многоэтажки…

Но Штормов больше не соизволил удостоить меня ответом.

Минут пятнадцать мы бродим по пустынным улочкам, но открытого заведения так и не находим. Странно, что среди такого количества домов – ни одного бара. Тимур либо молчит, либо вставляет какое-нибудь раздражённое словцо в мой оживленный треп, который я настырно продолжаю только из-за включённого в сумочке диктофона.

У самой уже не осталось никаких сил: голова тяжелая, ноги гудят, веки вот-вот сами закроются… Даже язык меня плохо слушается, периодически упуская окончания слов. Хотя – ничего удивительного! Сейчас почти час ночи, а за плечами – целая рабочая неделя.

Украдкой глянув на Штормова, понимаю, что он, скорее всего, тоже движется на автомате. А ведь парень вскользь упомянул, что ему завтра, то есть уже сегодня, рано вставать.

Интересно, что у него за новое место работы такое, что он трудится по субботам? И почему всё-таки этот тип ушёл с нашей компании?

– Если ты уже нагулялась и насмотрелась на меня, то давай возвращаться к машине? Водитель и так долго нас ждёт, – сонным голосом лепечет Тимур, и я, сжалившись, положительно киваю.

Мы подходим к месту, где нас высадил усач, оглядываемся по сторонам, ищем поблизости замызганный отечественный автомобиль, но, похоже, его след давно простыл.