– Внешность можно поменять, но, как вы сами понимаете, в таком достаточно щекотливом деле мы следим за всеми, кто показывается с нашими коллегами больше одного-двух раз. Отпечатки пальцев взяли со стакана в кафе.

– Но это могла быть просто девушка. Может быть, у них было свидание. А может быть, это коллега.

Романенко пожал плечами:

– Она засветилась в нескольких эпизодах мошенничества с банкоматами. Минимум два дела, по которым она проходила в качестве подозреваемой, когда она была несовершеннолетней. Адвокат, нанятый семьей Маник, доказал, что девушка якобы не знала, что она устанавливает чипы для считывания данных карт, что ее ввели в заблуждение и прочая лабуда, которой, как вы понимаете, веры нет. К тому же есть один нюанс. У нас нет ее фотографии. Ее семья из Армении, жила и училась она там же. По тому делу, где засветились ее пальчики, сохранились фотографии, но опознать на них ее будет крайне проблематично: девочка увлекалось субкультурой готов, и для макияжа на ее коже больше подходит определение «штукатурка».

Напарники кивнули.

– Какой план? – Петр Николаевич нарисовал в календаре галочку. С началом каждого нового дела на страницах старомодного календаря он ставил галочки. Так как Главк, понятное дело, вел множество дел, то, бывало, вся страница пестрела галочками. Иногда карандашом, иногда ручкой. В разных углах или по центру страницы. Гуров и Крячко как-то раз даже поспорили: ставятся ли эти галочки в случайном порядке или есть система? Гуров был уверен, что она есть, потому что в этих галочках Орлов как-то все-таки ориентировался. Генерал несколько раз при них открывал страницы календаря и безошибочно называл дело, которое было начато в этот день.

– Кибермошенниками и их бандой займется ФСБ. Там это хорошо умеют делать. Людей у вас много, своих я с текущих дел снять не могу. Лев, убийство Кубинца на тебе. Пока не доказано обратное, будем считать, что он убит. Пусть Дарья проведет максимум тестов, исследований и анализов – в общем, все что можно в кратчайшие сроки. Как мы объясним, что тело у нас? – спросил Петр Николаевич.

– Найдено в метро, доставили к вам в морг по ошибке или по правилам, решим по мере работы, – отозвался Романенко.

Орлов кивнул.

– Если удастся доказать, что это случайность и он умер от кровоизлияния, будет идеально. Но, все мы понимаем, что вряд ли. У Крячко другая задача. В течение нескольких дней, Станислав, тебе нужно будет оказывать всяческое содействие службе безопасности посольства Республики Куба. По негласной договоренности тебе нужно будет, с одной стороны, помогать им, а с другой стороны, следить, чтобы они не увидели больше, чем нужно, и не влезли туда, куда не следует. В посольстве никто не знает, чем занимался их служащий на территории России. Для всех подготовлена очень убедительная версия, что Кубинец, увы, погиб от аневризмы мозга, которая у него в самом деле была, и ты должен везде придерживаться этой версии.

– Аневризма точно была?

– Да. Серхио сам мне рассказывал, что в детстве был разрыв. Ликвидировать ее не удалось, и он просто жил с ней, ведя достаточно осторожный образ жизни.

– А что он делал на «Тверской» так рано утром? – спросил Лев, просматривая досье Серхио. – Он же жил в пределах пешей доступности от посольства, и метро можно было не пользоваться.

Иван неожиданно улыбнулся:

– Вопрос хороший. На самом деле, как мне доложили и как много раз говорил сам Серхио, он был очарован красотой нашего метро. Собирал книги, фотографии, плакаты даже. Скупал как одержимый сувенирную продукцию, кажется, поставил себе цель проехать по всем станциям метро. Считал Московский метрополитен самым красивым в мире. И очень любил приходить в метро сразу после того, как открывались двери станций или просто рано утром.