– Неудачные инвестиции.

– Что? – переспросил Кристиан, не в силах в такое поверить. – Вы же каждый день инвестируете. Как вы этим занимаетесь, если все время боитесь неудачи?

– А как люди живут, если каждый день боятся смерти? – развела руками Лоттар. – В этом же вся суть.

Частный детектив навестил Кристиана через несколько дней.

И в этот раз он выглядел чрезвычайно довольным.

– Отличные новости, господин Эрре, – с порога возвестил он, улыбаясь. – После того как вы сообщили мне о сиротском приюте, которому покровительствовал Гё, дело сразу сдвинулось с мертвой точки.

– Сиротский приют? – удивился Кристиан. – Какое отношение к этому имеет Лоттар?

– Самое прямое. – Детектив развалился в кресле и открыл маленькую потрепанную книжечку. Перелистнул несколько страниц. – Итак, Эльза Лоттар попала в приют в возрасте примерно от пяти до семи лет.

– Она… – Кристиан запнулся. Потер лоб, не в состоянии понять ни слова. Встал и прошелся по кабинету. Открыл дверь в приемную: – Катарина, принесите нам с моим гостем виски.

– Девять утра, – сухо напомнила она.

– Катарина! Боже, – пожаловался Кристиан, возвращаясь на свое место. Распустил ворот рубашки. – Собственная секретарша мной недовольна.

– Ну что вы, господин Эрре, – укорила Катарина, принося поднос с напитками. – Просто при вашем отце такого не было.

– Эта женщина семь лет проработала с моим отцом и двадцать лет со мной, – Кристиан сделал большой глоток и кивнул, отпуская Катарину, – тем не менее я каждый день слушаю ее наставления о величии моего отца. Что это говорит о ней или обо мне?

– Что у вас отличный виски, господин Эрре, – невозмутимо отсалютовал ему бокалом детектив.

– Ладно. Лоттар. Она не похожа на сиротку из приюта. Никаких жалостливых историй. Дорогая одежда. Манеры. Вы что-то перепутали, Кертис.

– Ничего я не перепутал. До приюта Лоттар находилась у одного священника, отца Брауна. Он воспитывал нескольких сирот, но скончался. Служанка, которая работала на него, так стара, что не помнит, когда именно появилась Лоттар. Скорее всего, ее подкинули к порогу, как и остальных детей. Поэтому ее точный возраст неизвестен.

– Что еще?

– Всякие мелочи. По словам мадам Дюваль, директрисы приюта, весьма словоохотливой особы…

– Вы ее соблазнили, Кертис, – уверенно перебил его Кристиан.

– И за это я вам выставлю отдельный счет, – ухмыльнулся детектив. – Так вот, по словам мадам Дюваль, ваша Лоттар была редкой ученицей. Никаких конфликтов и ссор. Ее и пороли-то всего один раз, и то за компанию. Кто-то из девочек не убрался в своем шкафчике, и досталось всем. В остальном Лоттар не искала неприятностей, помогала на кухне и мыла окна в кабинете мадам Дюваль. Умненькая, хитренькая, старательная. Обожала учиться. Поэтому, когда Анна Гё попросила у мадам Дюваль сиротку для своего несносного папаши, мадам Дюваль предложила лучшее, что было в приюте, – Эльзу Лоттар.

– В качестве кого?

– В качестве домашней прислуги. Тем не менее Лоттар еще несколько лет возвращалась в приют каждый день, чтобы продолжать учебу. Это все.

– Да, – согласился Кристиан, перекатывая на язык бешенство со вкусом виски, – это действительно все.

Лоттар явилась немедленно, и Катарина закрыла за ней дверь с нескрываемым злорадством.

О, она умела распознать бешенство за внешним спокойствием Кристиана.

– Присаживайтесь, госпожа Лоттар, – вежливо предложил он. – Чай? Кофе? Что-то покрепче?

– Ну что вы, – ответила она с некоторой растерянностью и села на самый краешек кресла.

Раскачиваясь на стуле, он разглядывал ее. Серый строгий костюм, белоснежная блузка с высокой стойкой, никаких украшений, траурная повязка на рукаве.