— Здесь побудь. Не поднимайся.

Кивнула, хотя куда больше хотелось просто вцепиться в мужчину и не отпускать его туда, где вооружённых и не блещущих жалостью индивидуумов, по меньшей мере, два десятка.

— И вам не добрый вечер, — послышался улыбчивый голос моего альфы, хотя сама интонация ледяная, не оставляет сомнений, какие эмоции в действительности сейчас в нём бурлят.

— Какого?.. — послышалось в ответ.

И не только от одного.

— Ты не Оливейра! — догадался второй.

— А где тогда Оливейра?.. — озадачился третий, и явно не моему защитнику адресуя.

— Откуда мне знать, тачка-то его! — отозвался первый. — Сказали же, по городу, развлекается, как обычно! И шлюха там точно его была, я видел!

Секундное промедление…

— Ты кто, мать твою, такой?! — вернули своё внимание к альфе, завопив в голос.

Я могла бы поверить, что теперь, когда они осознали, что, очевидно, просто перепутали свою цель, уберутся восвояси. Но звук перезарядки их автоматов не оставлял надежды на такой лёгкий исход.

— А ведь я почти решил не убивать вас при лапуле… — не оценил болтливость противников Демон.

Череда новых выстрелов едва ли перекрыла последующие вопли боли и треска ломающихся костей, как и падающих тел. Да и длились они недолго. В отличие от того, что их сопровождало. И ведь я помнила прекрасно, что стоило оставаться, где была, не двигаться, но всё равно не удержала порыв подняться и удостовериться в том, что с пустынным альфой всё в порядке.

Он…

Убивал.

Методично.

С особой, присущей ему жестокой невозмутимостью.

Быстро. Безжалостно.

Оставив всего одного.

Ужас на физиономии португальца в бандане отпечатался так ярко и остро, что мне даже на мгновение стало его жаль. Моё сердце сжалось чистейшей болью, а я впилась ладонями в края дверцы с уже отсутствующим стеклом изо всех сил, стараясь удержаться в реальности и побороть приступ подкатившей тошноты.

До сих пор так и не привыкла к той реальности, где весь мир вокруг окрашен алым из-за разбросанных повсюду внутренностей тех, кто посмел перейти дорогу Доминику аль-Азизу.

— Передай Гектору, что с ним очень хочет пообщаться Демон, — вкрадчиво произнёс тот, о ком размышляла. — В самое ближайшее время. Иначе я с удовольствием пообщаюсь с его собственной шлюхой и их симпатичной дочуркой.

Тошнить меня не перестало. А ещё, помимо всех прочих витающих вокруг запахов, добавился шлейф собственной крови. Она осталась сперва на острых краях разбитого окна, за которое я держалась, а затем и на дверной ручке, за которую я потянула, чтобы выбраться наружу. Португалец к тому времени дал дёру. Демон же остался на прежнем месте, ко мне спиной, наблюдая за его побегом. Подошла к нему, осторожно коснувшись широкого плеча, прежде чем обойти, пытаясь понять, попала ли в него хоть одна пуля. Попала. В другое плечо.

— Тебя задело, — обронила тихонько.

Очень старалась не давить и выглядеть максимально мягкой, помня о том, как взвинчены в нём инстинкты убийцы в такие моменты. Он шумно дышал, прикрыв глаза, и явно пытался справиться со своим зверем.

— Залижи, — попросил по итогу, так и не глядя на меня. — Ладони.

Не собиралась ослушаться, но…

— Рана слишком глубокая, — пришлось признаться, сосредоточившись на том, что заметила только сейчас.

Внутри остались осколки. И если вытащить их, кровь явно будет идти сильней, а провоцировать его ещё больше совершенно не хотелось.

Тяжёлый вдох и не менее шумный выдох предшествовали аккуратному осмотру.

— Нужны инструменты, чтобы достать все осколки, — вынес Демон вердикт через пару минут тщательного изучения ран. — Почему ты никогда меня не слушаешь? — укорил следом. — Я где сказал находиться?