Кривлю лицо. Несмотря на теплые отношения между мной и Лизой, с ее мужем у меня так и не получилось найти общий язык. Вообще не понимаю, неужели из всех мужиков на земле она не могла выбрать кого-то покладистого, простого. Вот надо было ей нарваться именно на моего однокурсника – директора оптико-волоконного производства, что по совместительству являлся нашим клиентом.

Не взять трубку, значит выказать неуважение.

– Слушаю, – принял вызов и попытался сделать хоть какое-то радостное выражение лица.

– Лиза в больнице.

Я тут же перестал глупо улыбаться и быстро спросил:

– Что случилось?

– Рожает, – спокойно ответил мне Трошкин, однако я услышал в его голосе нотки беспокойства.

– Уже?? Я думал ей еще долго…

– Абросимов, моя жена разве похожа на слона?

– Нет, с чего вдруг?

– Только у них беременность длится так долго, как ты думаешь.

Вот не люблю я Трошкина. Бесит он меня.

– Лиза говорила, что время еще есть.

– Да? А она мне совсем другое рассказывала.

– И что же?

– Что она тебе каждый день напоминала, что ей пора в декрет, вот что!

– Слушай, твоя жена прекрасно выглядела, и я не мог подумать, что вот так вот все произойдёт! – я тоже не выдержал и повысил чутка голос, но тут же взял себя в руки. – Я не мог ее никем заметить. Ты же сам видишь, твоя жена идеальна. И я тоже беспокоюсь о ней. Она мой единственный верный друг.

– Знаю. Поэтому и перезвонил тебе. Как ты понял, трубку она взять не могла, боялась, что не выдержит, развернет скорую и приедет тебя добивать.

Тут он хмыкнул, и я закатил глаза. Юморист блин.

– Как зуб?

– Откуда мне знать, его рядом со мной нет. Вырвали и выкинули в ближайшую помойку, наверное.

– Тогда хорошо. Ведь ему не придется уживаться с таким человеком, как ты.

– Трошкин, давай без прилюдий, итак себя плохо чувствую.

– Тогда не буду тянуть. Лиза передала, что не сможет завтра выйти на работу. Как и послезавтра, и после послезавтра и после после…

– Я понял, – в очередной раз закатил глаза, – напиши, как Лиза родит.

– Угу.

Не сговариваясь мы оба нажали на отбой.

Опустив ноги с дивана, растер свободной рукой лицо.

Ситуация дерьмовая. Что мне теперь делать без Лизы? А вдруг новая помощница будет не такой идеальной? Вдруг она будет меня раздражать? Да и время нужно, чтобы обучить, подготовить. А у нас сейчас итак его нет. Китайцы вот-вот нагрянут.

Где же я так накосячил в своей жизни, что у меня начались проблемы. То зуб, то Лиза…

В тишине заурчал желудок, который с утра не видел и крошки хлеба, и я принял решение, что думать лучше на полный желудок.

Не включая свет на кухне, тут же открыл холодильник, вытаскивая вкусный кусок ветчины.

На кухне было светло от уличных фонарей, лучи которых умудрялись прорываться сквозь слой тонировки. Поэтому бутерброд я жевал так и не включив свет, по привычке смотря на окно напротив. Тут же вспомнился случай, произошедший сегодня утром, как соседка, стоя одной ногой на карнизе, с легкостью намывала окно.

Мое сердце изредка замирало от страха, смотря на гибкий девичий стан, лихо высовывающий все больше на улицу, чтобы достать самые дальние уголки окна.

Девушка не была худосочной, как того требовала мода. Было за что подержаться и в то же время полной ее назвать было сложно. Длинные, молочного цвета ножки, с восхитительными стройными икрами, скрывающими за подолом какого-то несуразного домашнего халата, округлые бедра, полная грудь и невероятно длинная хрупкая шея.

На голове девушки была повязка с бантом, однако непослушные локоны все равно лезли на глаза, и она частенько их смахивала. В такие моменты я еще больше напрягался, боясь, что она может сорваться в любую минуту.