Оказавшись дома, я сразу поставил диск с альбомом Бориса Гребенщикова «Десять стрел». Песня «Город» в нем была последней, под одиннадцатым номером.
Почти все лето я провел на море. Вначале я отдыхал с родителями, потом с друзьями. Время от времени у меня случались несерьезные и весьма непродолжительные отношения с девушками. Я проводил с ними время, но не был влюблен ни в одну из них. Если я скажу, что не думал о Марине Мирославовне, то солгу. Причем воспоминания могли нахлынуть в самый неподходящий момент. И каким бы абсурдным это ни показалось, но несколько раз я испытал даже нечто напоминающее чувство вины из-за того, что был не один.
Читал я запоем. Когда в руки попадалась хорошая книга, мне никто не был нужен. Накануне я обгорел на солнце, и о загаре мне было больно даже думать. Я не пошел на пляж вместе со всеми, а остался в номере. В поисках очередной книги я разгуливал по пространству интернета и наткнулся на «Историю масонства». Погрузившись в историю тайных обществ, я не заметил, как пролетело время и вернулись друзья. Я как раз остановился на том, что в Ордене вольных каменщиков самопознание называлось «работой над диким камнем», где «дикий камень» символизировал человека, погрязшего в плотских страстях.
VI
Начались занятия в университете, и это был мой четвертый курс. Я только настроился на учебу и вернулся к прежнему режиму, от которого уже успел отвыкнуть, как всего один звонок Ани выбил меня из колеи и перевернул все с ног на голову. Я даже подумал, что она меня разыгрывает, но она была так взволнована и убедительна, что я оставил все сомнения. Она позвонила и сказала, что сегодня в университете вывесили расписание занятий на семестр, и, когда она его изучала, увидела имя и фамилию преподавателя, о котором в прошлом году я прожужжал ей все уши, а именно: Белоус Валерия Викторовна! И на следующей неделе, в среду, у них с ней первое занятие! Мне все еще верилось с трудом. Я тихонько положил трубку и попытался понять, что со мной? Об истинном положении дел говорит самая первая реакция. Так вот, первое, что я почувствовал, была эйфория. Это уже потом включилась голова и начались размышления.
Отрицать было бессмысленно, все то время, пока я держал трубку в руках, я радовался как младенец. Но вот незадача, если бы это случилось годом ранее. А теперь… мое сердце было занято. Все лето я с нетерпением дожидался одного – встречи, только другой, и был серьезно настроен на прилежное ученичество в Братстве. Я планировал чаще бывать в Доме, не пропускать лекций своей группы и, возможно, принять участие в каком-либо деле. Быть может, я чересчур впечатлительный и во время каникул начитался Бог весть чего, но я хотел узнать то, что, на мой взгляд, было от меня сокрыто. Ну, лекции по философии, ну, группы, а если пройти все уровни, что дальше? Каковы перспективы? Стать помощником Марины Мирославовны? Дежурным? Обучаться и тоже читать лекции? Нет, должно быть что-то еще. В свое время я задал этот вопрос Ане, и теперь сам искал на него ответ. Мне до сих пор было невдомек, какова основная цель Братства и кто за всем этим стоит.
Отныне я появлялся в Доме регулярно. Я по-прежнему посещал обе лекции Марины Мирославовны по средам и пятницам, а также свою лекцию по четвергам. Кроме того, я променял свой любимый кинотеатр на еженедельные кинопоказы в Доме Братства. Каждое воскресенье в семь вечера в общем зале устраивался домашний кинотеатр. Демонстрировался какой-нибудь художественный фильм из киноколлекции, заявленный в расписании. Смотреть могли все желающие из любых групп. Фильмы, которые я посмотрел, мне понравились. Как правило, это было интересное и качественное кино с соответствующим Братству идеологическим контекстом. В коллекцию отбирались «вкусные» фильмы, глубокие и нравственные, они брали за душу и взывали к осознанию затронутых в них тем. Эти фильмы делали меня лучше, ну, или мне так казалось. Каждым просмотренным фильмом я пополнял и свою собственную фильмотеку.