– Я вижу, очки вы уже починили, – продолжал незнакомец. – Они вам очень идут. – Он помедлил. – Тогда вы отказались от моей помощи. Может быть, на этот раз вы будете милосерднее и согласитесь пообедать со мной, хотя бы в качестве компенсации за, как говорят, материальный и моральный ущерб? Кстати, я хотел бы возместить его. Могу представить, сколько стоит ремонт. Если вы…

– Нет. Я и тогда, и сейчас обойдусь без вашей поддержки. – Даша твердо взглянула в зеленые глаза незнакомца. И добавила: – Извините, но я спешу.

Вечером, рассказывая Костику сказку перед сном, она вдруг вспомнила незнакомца, его бездонные зеленые очи и поежилась: «Что это со мной? Я становлюсь сентиментальной. Ну, виноват человек, действительно виноват, и как-то пытается извиниться, на свой манер, конечно».

Ночью ей снился Алеша. Он, улыбаясь, садился в автомобиль и махал Даше рукой. Но глаза его были грустными. Даша проснулась вся в слезах.

На следующий день, выходя с работы, она наткнулась на незнакомца. Он стоял перед зданием Агентства на Зубовском бульваре так, будто поджидал кого-то у проходной.

– Ну, вот наконец-то и вы, – с облегчением вздохнул зеленоглазый. – А я вас жду. Ведь мы даже не успели познакомиться, – и он выжидательно взглянул на Дашу.

Даша замерла. Все было так обыденно, так привычно: огромная махина Агентства – желтоватого здания, построенного еще перед Олимпиадой-80, шумный и вечно спешащий Зубовский бульвар, дорогие книжные и ювелирные магазины на противоположной стороне, запеленутое в сероватую дымку московское небо – и вместе с тем ей казалось, будто она перенеслась в какое-то иное измерение. Где не было ни этого бульвара, ни спешащих куда-то по своим делам и без всякого дела людей, ни даже самой Москвы. Странное, непонятное, никогда прежде не испытанное чувство…

– Елагина Даша, можно просто Даша, – неожиданно для себя самой произнесла она. Даша все-таки была женщиной воспитанной.

– Андросов Андрей Юрьевич, можно просто Андрей, – в тон ей ответил мужчина.

– Нет, я думаю, будет лучше так – Андрей Юрьевич. С учетом разницы в возрасте, – с легкой усмешкой заметила Даша.

Мужчина заметно погрустнел. Он даже не пытался скрыть этого.

– Я вас слушаю, – смилостивилась Даша.

– Как я понимаю, вы работаете в Агентстве? – спросил Андросов.

– Да, уже два года. Редактором в фотоинформации. А вы? – вежливо спросила Даша.

– Я – тоже.

Она удивленно уставилась на него.

– Но только всего несколько дней, – объяснил Андросов. – В отделе переводов.

Даша наконец очнулась. Теперь она слышала все – и шорох и гул автомобильных шин, и рев грузовиков, и шарканье прохожих, и визгливые трели мобильников.

– Значит, еще увидимся. До свиданья, Андрей Юрьевич, мне ребенка из детского сада забирать надо, – и Елагина, круто повернувшись, побежала в сторону Крымского моста.

Она уже добралась до бывших Провиантских складов, где теперь располагался Музей Москвы, когда услышала торопливые шаги. Кто-то догонял ее сзади.

– Ну, ты и даешь! – раздался за ее спиной голос Лизки Суходольской. – Тихоня-тихоня, а какого мужика подцепила!

Даша остановилась, как вкопанная.

– Я – подцепила?! Охолони, подруга! Это тот самый нахал, который сбил меня с ног и сломал очки. А теперь пытается извиниться. – Она набрала в грудь побольше воздуха. – Ну и наглец!

– И он тебе нисколько не нравится? – не унималась Лизка. Что черт побери на нее нашло?

– Такой тип мне понравиться не может, – отчеканила Даша.

– А-Н-Д-Р-О-С-О-В не мо-жет? – по слогам, даже чуть заикаясь произнесла Лизка.

– Что с тобой стряслось? – Даша Елагина удивленно смотрела на нее. – Кто такой этот Андросов, чтобы от него приходить в экстаз?