Теперь и домой можно отправляться… Повертел головой добытчик. А куда идти то? Пока лазил по пещере попой кверху, лаз потерял. Достал из-за пазухи клубочек. А тот никуда не ведёт. Крутится вокруг ног и только. Убрал Ивашка клубочек обратно за пазуху. А вокруг все так же таинственно мерцали камни самоцветные. Красные, синие, зелёные, пурпурные…

– А возьму ка я один самоцветный камешек, самый махонький… Авось не убудет от богатств хозяйкиных… – подумал Ивашка и стал выковыривать из стены пещеры блестящий камушек. Фиолетовый… Выковырял, полюбовался и спрятал за пазуху. И только сделал шаг, как раздался гневный голос:

– И кто это хозяйничает в моих кладовых без моего на то позволения?

Перед Ивашкой стояла высокая, статная женщина в богато украшенном платье. На голове её сияла-переливалась всеми цветами радуги корона. У молодца сам собой рот открылся. Красивая неземной красотой женщина хмуро взирала на Ивашку с высоты своего роста.

– ИвИвИвашка я… – стал заикаться парень.

– Что же ты, Ивашка, камни мои берёшь без спроса и за пазуху прячешь? Останешься тогда здесь навечно, раз мои богатства тебе по нраву… Никогда не увидишь света белого, солнца жёлтого, неба синего…

– Не могу я остаться здесь навечно… – ответил Ивашка.

– А об этом раньше думать надо было… – усмехнулась Хозяйка горы Медной. – Давно ко мне люди не захаживали. Всё сверху ползают – счастья фартового ищут.

– Позволь сыграть мне на дудочке. – попросил молодец. – Попрощаюсь со светом белым, солнцем жёлтым, небом синим..

– Что ж, играй. И я – послушаю…

Вздохнул горько Ивашка, достал дудочку отцову. Вспомнил слова Яги, но поздно уже было. Заиграл Ивашка, полилась музыка грустная. Плакала дудочка, что не увидит больше лесов зелёных, степей бескрайних, волны морской да батюшку с матушкой… Долго играл Ивашка, долго плакала дудочка. А когда замерло эхо последнего звука, услышал парень странные звуки. Удивлённый, посмотрел он на Хозяйку. Сидела та в каменном кресле, закрыв лицо руками. И слезы текли между её пальцами. Да и Хозяйка та, да не та. Ничего не осталось от грозной властительницы. Сидела в кресле девчоночка, в голубом сарафане и с синей лентой в косе. Подняла девчоночка на Ивашку заплаканные глаза, всхлипнула и сказала:

– Всё зовут меня каменной девкой. Но даже у камня есть сердце. Зачем ты своей дудочкой разбередил мою душу? Зачем вспомнила, как бегала босоногой в детстве?

На ногах девчоночки действительно не было никакой обуви. Растерялся Ивашка, но потом стало ему жаль девчоночку. Небось мёрзнут ноги на холодном, каменном полу…

– Ты не плачь, слышишь? Не плачь. – парнишка снял с плеч котомку и достал оттуда шерстяные носочки.

– Вот, надень. А то простудишься. Матушка вязала эти носочки из шерсти, которую сама пряла. Сама собирала шерсть с нашего Полкана. Говорила, собачья шерсть – самая тёплая. Говорила – вдруг пригодятся. Вот и пригодились…

Надела девчоночка из собачьей шерсти носочки.

– А и впрямь, тёплые. Только как же я их носить буду? Изорвутся они на полу каменном, неровном…

– Я бы тебе лапти сплел, да только не из чего… Нужно лыко, а где его здесь взять?

– Пойдём. – сказала девчоночка, взяла Ивашку за руку и повела. И, чудо – чудное, расступалась перед девчоночкой толща каменная, открывалась впереди – проходом широким. А потом – закрывалась позади…

Вышел Ивашка с девчоночкой в рощу березовую. В роще – трава зелёная, ягоды – из под листочков виднеются. Пока Ивашка лапоточки плел, Хозяюшка ягоды в решёто собирала. Откуда то решето здесь появилось… Но пригодилось… Доверху ягод Хозяюшка насобирала. И вот что интересно было – ягоды то разные были.. И раннелетние, и позднелетние, и даже совсем поздние да те, что и в лесу то не растут. А где нибудь в болоте…