– При свете дня и твердой земле тоже делается немало. В любом случае…

– Мы прийти, сар, – обернулся к ним проводник. – Старый Снап в эта дверца живет.

– Дверца? – непонимающе повторил Гарри, разглядывая возникшее перед ними сооружение, дверь в котором отсутствовала как таковая.

В первый момент ему почудилось, что скособоченная хижина опирается на что-то вроде двух огромных куриных ног, – но, всмотревшись, шулер с немалым облегчением понял, что его спутала игра лунного света с двумя обычными древесными стволами. Их широкие узловатые корни в самом деле казались весьма похожими на птичьи пальцы.

О том, что заставило эти деревья вырасти посреди болота, Гарри предпочел не думать.

– Дворца, сэр. – Ниггер хрипло засмеялся. – Почти как королевская, да. А Старый Снап – почти как король здешний. Он ждет вас.

– Гарри! – взвизгнул толстяк. – Я не пойду туда!

– Ну и сиди здесь до утра! – рявкнул в ответ шулер, и, словно вторя ему, со стороны болота донесся короткий, полный тоски и отчаяния вой.

К счастью, Гарри успел лишь поставить ногу на первую ступеньку… и успел отдернуть ее, когда обезумевший от ужаса напарник, яростно сопя, ринулся по этой лестнице вверх.

– Что это было?

– Было?

– Звук, только что…

– Ах, звук. Водки. То есть, я хотел сказал, волки, сар.

– Волки?! – хмыкнул шулер. – На болоте?

– Болотные волки, сар.

По крайней мере, подумал Гарри, становясь на лестницу, ниггер не дрожит от ужаса – а значит, эта тварь не так уж и опасна. Чем бы она ни была – болотным волком или просто жабой…

…состоящей в ближайшем родстве с хозяином «дворцы».

– Прошу вас, джентльмены. Не стесняйтесь, проходите, садитесь… на пол, он почти чистый. И вообще, чувствуйте себя как дома… у меня.

Если бы Старый Снап был просто ниггером преклонных годов – настолько преклонных, что вполне мог помнить не только Джорджа Вашингтона и его топорик, но и высадку с «Мейфлауэра», – это было бы еще не так страшно. Но вот изрядная толика орочьей крови делала его уродство почти совершенным. Законченным, так сказать. И тем страннее было слышать, как из пасти этой сморщенной пародии на разумное двуногое извлекаются звуки вполне правильной человеческой речи… с ново-английским выговором.

Толстяк послушно плюхнулся на пол, не сводя со старика безумно-перепуганного взгляда. Гарри остался на ногах.

– Вот что, приятель, – резко произнес он. – Если ты считаешь это «почти чистым»…

– Я сказал «почти», мистер Уэсли.

Черт, растерянно подумал Гарри, если закрыть глаза, запросто можно представить, что с тобой на самом деле говорит какой-то седовласый джентльмен. В качалке, под пледом и у камина… А не древний орко-ниггер под кучей драных одеял. И, черт-черт-черт, откуда старому хрену известна моя фамилия, настоящая фамилия?!

– Пол в этой хижине почти чистый, – повторил старик. – Так же жратва на нижней полке слева от вас почти пригодна для еды, а пойло на верхней – почти сойдет за выпивку.

– Дерьмо!

– Гарри, Гарри, прошу тебя, не надо, не зли его, – быстро зашептал Салли. – Разве ты не видишь, он же наверняка колдун, один из этих чертовых ниггерских шаманов…

– А хоть бы даже и так. – Вытянув руку, шулер наугад сцапал с верхней полки одну из тыквенных фляг, выбил пробку – и тут же пожалел об этом. Вырвавшийся из отверстия сивушный «аромат» напрочь перебил даже болотную вонь. – На, глотни немного храбрости.

– Гарри!

– Да перестань ты трястись, партнер, – шулер наконец высмотрел участок пола, которому с виду можно было доверить заднюю часть штанов без риска потратить следующий день на их отстирку. – Пусть даже эта сушеная обезьяна и в самом деле бокор, или как они там себя кличут.