– А где телеграмма?

– Они прислали претензию.

– Претензию? – он посмотрел на Любу, как на человека, который не понимает очевидного. – Значит, и телевизоры отправили!

– Не отправили.

– Говорю тебе!

– Больно скоро! Стоят где ни то на складе.

– А адрес магазина?

– Да там одни «Культтовары». Найдёте!

Смысл их разговора состоял в том, что магазин «Культтовары» хочет вернуть телевизоры с неисправными кинескопами, о чём уведомил претензией – документом, по которому завод должен выплатить штраф, вернуть деньги за телевизоры, возместить транспортные расходы. Игорь предположил, что «Культтовары» уже отправили телевизоры на завод, что мы напрасно повезём кинескопы. Люба не согласилась. По её мнению, телевизоры ещё стоят на складе магазина.

Для меня стало неприятной новостью, что мы повезём кинескопы. Ладно бы один кинескоп. Но четыре! Игорь сказал Любе: «А куда четвёртый кинескоп?» Его слова означают, что мы повезём четыре кинескопа. Мастер участка не сказал мне про кинескопы – умолчал, а может быть, и сам не знал. Я бы отказался от такой командировки. По весу и объему упакованный в коробку кинескоп не отличался от телевизора. Совершенно не представляю, как мы их повезём?

Люба поднялась из-за своего стола и пошла через комнату в коридор, чем-то озабоченная, с мыслью на лице.

– Командировку выпишем с понедельника, – сказал Игорь, когда мы остались одни. – Улетим в Балаково во вторник. В понедельник на работу не пойдём. Отдохнём дома. Потом никто не обратит внимания, что мы улетели во вторник. Я делал так много раз. Ну, вот, скажем, мы улетели двадцатого числа прошлого месяца. Какой это был день недели, – понедельник или вторник, помнишь? А смотреть специально никто не будет. Хороший был мужик – Захаров, – на лице Игоря появилось тёплое выражение.

Прежний начальник Захаров ушёл на пенсию, – ещё недавно, казалось, вечный, как горы, привычный, как родной пейзаж за окном. Регулировщики отзывались о нём хорошо. Он сам когда-то ездил в командировки, знал по чём фунт лиха. На его место назначили никому неизвестную Любу Авдонину, женщину средних лет, с глазами навыкате, загнутым в сторону носом.

– Четыре кинескопа – не много? – спросил я.

– Отвезём как-нибудь, – без энтузиазма ответил он. – Позвоню в Балаково, чтобы нас встретили в аэропорту. А из Балакова позвоню в Вольск. Тоже договоримся, чтобы не тащиться на автобусе.

– Куда ты ещё хочешь позвонить? – не понял я.

– В Вольск, – это рядом с Балаково. Полтора часа на автобусе. Два кинескопа в Балаково, два кинескопа в Вольск – в «Культтовары».

Игорь оценивающе посмотрел куда-то поверх меня. Я обернулся и увидел Любу, которая вернулась на своё место.

– Командировку со вторника выписывать? – спросила она.

– С понедельника, – сказал Игорь.

– Почему с понедельника? Самолёт в Балаково во вторник! – она повернулась к стене, на которой висело расписание.

– Это расписание рекламное, возможны изменения. Почитай внимательно. Я звонил в аэропорт. Сказали, что рейс в понедельник.

Люба опять вышла из комнаты.

– Точно есть рейс в понедельник? – спросил я.

– Во вторник.

– А если она позвонит в аэропорт?

– Пусть звонит. Скажу, мне так ответили.

Игорь позвонил в Балаково.

– Здравствуйте! Это магазин?.. С вами говорит представитель Горьковского телевизионного завода. Мы везём вам кинескопы, прилетим седьмого. Нас надо встретить в аэропорту, с машиной… Хорошо. – А затем сказал мне: – Говорил с продавцом. Сейчас позовёт директора.

Вернулась Люба, села за свой стол.

– Здравствуйте, – опять сказал Игорь. – Это представитель Горьковского телевизионного завода. Мы привезём кинескопы. Вы можете встретить нас в аэропорту с машиной?.. Как почему? Мы везём вам кинескопы, – уверенно говорил он, но вдруг замялся. – Седьмого… Седьмого числа, говорю. Да, седьмого.