Короче, пришёл я к Шурику. А он тоже мечется, где заработать. Как раз кричит в трубку:

– Нина Константиновна! Вы меня убили! Где я вам за час достану учёного с мировым именем?!.. Сколько платят?!

Тут он слушает, сколько платят какому-то учёному, а сам начинает пристально меня рассматривать. Потом кричит:

– Ура! Вы спасены! Ко мне как раз зашёл учёный на эту сумму, то есть для вашей телепередачи! А? Согласится?!.. Да он за такие деньги мать род… в смысле прервёт свои опыты по клонированию брюк. То есть высылайте машину!..

Тут он бросает трубку, кричит:

– Слушай, у меня как раз халтура на телевидении!

Я говорю:

– Опять?

Он кричит:

– На этот раз – верняк! Они начинают рекламную кампанию детской зубной пасты, им нужен мировой учёный для солидола! Понял?!

Я говорю:

– Что?

Шура кричит:

– Я буду детским зубным живодёром, а ты – мировое светило в области гигиены штанов, в смысле, а ну, сделай умное лицо!

Я говорю:

– Пошёл вон!

Он кричит:

– Ладно, в машине потренируемся.

Я говорю:

– Соображай! Я пришёл пересидеть у тебя, как радистка Кэт! Меня Маргарита Ивановна в телевизоре увидит, а я ещё хочу пожить!

Шура кричит:

– Во-первых, передача дневная, по 20-му каналу! А днём телевизор смотрят только… Короче, никто не смотрит! Детская передача «Как убить бабушку»… как-то по-другому… Эх! Если бы тебе ещё бороду и пенсне, я бы с них такие бабки скачал!

Короче, пригнали за нами машину. Едем. Шура меня инструктирует:

– Запомни: на телевидении такой же бардак, как и везде! Только в два раза больший!

– А вдруг я не то ляпну?

– Переляпнешь! Они смонтируют. Они что хочешь смонтируют! Хочешь, смонтируют из тебя идиота!

– Я боюсь!

– Идиот! Тебя и монтировать не надо! Я буду говорить! Я! И спрашивать у тебя: «Правда, профессор?» А ты киваешь и говоришь: «Святая правда!»

Короче, приехали. На телевидение. А там – смесь всемирного потопа с пожаром последней категории сложности. Километровые коридоры, тысячи дверей, народ чумной: выскочит из двери, вытаращит глаза – и назад в ту же дверь. А там уже закрыто!

Нас уже ведущая поджидает, подпрыгивает, как лобзик на раскалённой сковородке, кричит:

– Где учёный?!

Шура кричит:

– Вот учёный, где ему расписаться?!

Она внимательно смотрит на мои кроссовки, кричит:

– Будьте немногословны! Прямой эфир, рассчитано по секундам!

Я говорю:

– Как – прямой?!

И смотрю на этого гада.

Шура внимательно шарит в карманах белого халата, который успел нацепить.

Ведущая кричит:

– Сейчас детки дают «Красную Шапочку», потом – вы, потом – академик!

Я говорю:

– Да, я – академик! Где у вас аварийный выход?!

Она кричит:

– И не забывайте ненавязчиво показывать в камеру тюбик «Акватреша»! Ждите, вас позовут!

И сгинула.

Я говорю:

– Шура, я тебя замочу!

Он кричит:

– А тебя – Маргарита Ивановна! И суд ее обратно оправдает – как находящуюся в состоянии сильного душевного волнения по поводу растраты зятем денег!

Мы сидим в каком-то помещении. Монитор показывает, что происходит в студии. Шура ходит, учит с бумажки своё соло, кричит мне:

– Учись солидно кивать, Склифосовский!

Я чувствую, как у меня начинают трястись колени, затем локти, затем снова колени, но как-то изнутри.

А в мониторе тем временем на кушетке лежит Волк под простынёй, Красная Шапочка его спрашивает:

– Бабушка, почему у тебя такие больные зубы?

Волк говорит:

– Ты хочешь спросить, внученька, Большие зубы?

Красная Шапочка смотрит туда, откуда ей подсказывают текст, говорит:

– Нет, ты – Волк! Я узнала тебя по тяжёлому запаху изо рта! Ты чистишь зубы обычной зубной пастой, а Бабушка – «Денто…», «Фрешо…»

Тут она забыла, как называется паста, ей сбоку подсказывают, Волк подсказывает, даже сюда слышно, как шипят: