С переменным успехом добрались до стоянки – Джонни справился с задачей нас до туда дотащить, я справился со своей – не сблевать на тротуар по пути.

– 

Джонни, погоди! – проговорил я, хватая своего спутника за рукав. – Секунду! Ты же без паспорта, так?

– 

Нууу… Так. – Джонни озадачился. – Фигня, я спрячусь в машине, тебя знают уже, обыскивать не будут.

– 

Джонни… Если будут, то у нас будут неприятности. Ты понимаешь, что просто фактом побега мы уже как бы подтверждаем свою вину?

– 

Вину в чем? – поставил меня простым вопросом в тупик напарник.

– 

Ну… Они придумают. – Туманно ответил я, чтобы ответить, и тут же внезапно осознал что да, всё правильно, и надо валить, сейчас, быстро. И другие варианты – это просто отмазки, причины чтобы остаться, а не способы спастись. И вместе с этим осознанием пришло тянущее под ложечкой чувство, что надо спешить, бежать, а то будет поздно: иными словами – паника.

Шаг ускорился сам собой – оказывается, порой просто важно определиться с целью, и не сомневаться в ней уже. Вот и наша машина – издалека вижу ее на боковой стоянке, ничем не огороженной – туда сотрудники сопровождения ставили свои личные автомобили. Их было обычно немного, и стоянка почти всегда была полупустой. Мда, вмятины и дырки в борту видны издалека. Но сейчас не до этого. Замедлились, озираясь по сторонам – нет, нас пока никто не ждет вроде. Если я правильно понял шефа, то у меня час или даже чуть больше, пока меня не начнут искать. Полчаса прошло, а значит, у нас есть полчаса чтобы покинуть Портофино без приключений. С максимально безразличным видом дошел до машины, сел на водительское место, рядом забрался на сидение Джонни. Мотор запустился с полоборота, стрелка указателя горючего прыгнула вправо, потом показала примерно треть бака. Литров тридцать-тридцать пять, не густо. Заправиться у Фрателло? Нет, уже не успеть, туда-сюда это полчаса и есть, а там ещё канистрами по десять литров заливать будут долго. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Трогаюсь с места, выруливаю со стоянки – придется проехать прямо мимо офиса, но по другому никак. Пока едем, стараюсь не смотреть на окна офиса – вроде как предаю свое же подразделение. В голове прям картинка, что Лаццо стоит у окна и с недоумением глядит, как мы удаляемся: мою машину знали конечно же все. Не верю, что кто-то из сопровождения замешан в моем покушении, напрямую точно нет. Хотя, на чем основывается моя уверенность? Правильно, на личных пристрастиях и эмоциях. А это не очень объективно, наверное. Так, проезжаем здание, через квартал сворачиваем на выезд, за угол, и я тут же притормаживаю.

– 

Ну что, друг мой, постарайся раствориться на полу на заднем сиденье, и пусть тебя совсем не будет видно, даже если кто-то заднюю дверцу откроет.

– 

Погоди! А оружие?

– 

За оружием я пойду один. У ребят на выезде камеры выведены туда же, на оружейную. Если они тебя увидят на камерах, но не увидят в машине – как думаешь, что они решат?

– 

Ладно, ладно. – Джонни уже перелезал назад, и укладывался на полу. Машина у нас большая, а Джонни толстым никак назвать нельзя было, потому он как-то ловко упаковался, мне даже показалось, что я бы его сам не увидел, если бы не знал, что он там. Только бы заднюю дверь действительно не открыли – тогда будет очень глупо и к тому же очень опасно – могут просто пристрелить на месте, имеют право.

Вот и въезд в оружейную, проезжаю на свое обычное место, паркуюсь, иду к ячейке. Стараюсь не дергаться и делать все как обычно. Хотя пульс стучит немилосердно. Ключ, открываю – всё на месте. Пистолет в кобуру, обоймы на пояс, автомат на спину. Четыре полных магазина для автомата – в разгрузку. В новую разгрузку обоймы заходят чуть туже, чем хотелось бы, но со временем привыкну. Всё, моя ячейка опустела. Запасных патронов и пустых магазинов тут не было, их запрашивали непосредственно перед сложными выездами, излишки сдавали. Так что – чем богаты. Возвращаюсь в машину, стараясь излучать спокойствие, и оттого меня не оставляет ощущение, что веду себя совсем неестественно. Трогаюсь, подъезжаю к воротам. Момент истины. Из караулки выходит солдат в шлеме и бронике, я ещё пытаюсь понять, знаю ли я его, или нет, но в шлеме и очках не узнаю. Протягиваю свою карточку.