От командиров и бойцов боевых дружин требовалось «хорошо изучать топографию», местность и ориентироваться на ней в ходе планирования, подготовки, ведения и управления боевыми действиями. Особое значение придавалось умению работать с топографическими картами, планами местности, географическими документами. Разработка планов восстания И. В. Сталиным не мыслилась без знания особенностей местности соответствующих населенных пунктов и районов, увязки их между собой, а также с планом Центра для всей России. Он считал одной из главных задач боевых дружин и вообще военно-технической организации «найти наиболее слабые места у противника, наметить пункты, откуда нужно напасть на него, распределить все силы по району, хорошо изучить топографию города – все это должно быть сделано предварительно, чтобы мы ни при каких обстоятельствах не оказались застигнутыми врасплох» [10].

Нацеливая на формирование таких умений особенно у руководителей боевых дружин, Сталин не мог не развивать этого качества у себя. Внимательное изучение его статей свидетельствует, что при их написании он имел под рукой карты разных мест и масштабов, анализируя те или иные события вооруженного восстания. Несостоятельны утверждения, что вплоть до Гражданской войны Сталин не мог совершенно «работать с военной картой». Что уж, мол, говорить о военных познаниях его, если он не знал таких азов, без которых немыслим военный руководитель. В последующем, в Гражданской войне и особенно в Великой Отечественной войне Советского Союза он проявлял высочайшее и чрезвычайно тонкое умение работать с картами тактического, оперативного и стратегического масштаба.

Многие выдающиеся военачальники и полководцы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов выражали удивление умением И. В. Сталина читать карты боевых действий, тщательностью анализа обстановки, зачастую видя больше и глубже командующих фронтами и армиями, подсказывая им лучшие решения и исправляя ошибки. Верховный Главнокомандующий следил за действиями войск по двух- и пятисоттысячным картам за каждым фронтом и по стотысячным за каждой армией. Об этом пишут Маршал Советского Союза К. С. Москаленко, главный маршал авиации А. Е. Говоров, генерал армии Н. Ф. Ватутин и др.

Так, главный маршал авиации А. Е. Голованов вспоминал: «Однажды Г. К. Жуков, будучи командующим Западным фронтом, приехал с докладом в Ставку. Были разложены карты, начался доклад… Сталин внимательно рассматривал карты, а по окончании доклада Жукова указал пальцем место на карте и спросил:

– А это что такое?!

Георгий Константинович нагнулся над картой и, слегка покраснев, ответил:

– Офицер, наносивший обстановку неточно нанес здесь линию обороны. Она проходит тут, – и показал точное расположение переднего края (на карте линия обороны, нанесенная, видимо, в спешке, частично проходила по болоту).

– Желательно, чтобы сюда приезжали с точными данными, – заметил Сталин» [11].

Такой удивительный талант чтения боевых карт развивался И. В. Сталиным задолго до Отечественной войны 1941–1945 годов, на протяжении всей своей военной деятельности, а получил первый импульс в далекие годы Первой русской революции.

Характерно, что после Отечественной войны 1941–1945 годов по инициативе И. В. Сталина было усилено внимание к военно-географической и топографической подготовке офицеров, по его указанию был издан специальный «Атлас офицера».

Уже с Первой русской революции И. В. Сталин понял единство политики, военной стратегии и тактики, политических и организационно-технических дел. В статье «Вооруженное восстание и наша тактика» он раскрывал задачи социал-демократической партии, ее комитетов и лидеров на местах. Именно партия, ее организации на местах были призваны быть подлинными штабами этого дела, осуществлять не только политическое, агитационно-пропагандистское, но и организационное, техническое, тактическое и боевое руководство восстанием. Большое внимание отводилось вопросам бдительности и боеготовности боевых дружин, строгой конспирации в выработке планов и решений, принципам выбора объектов для атак, распределения сил, сочетанию централизма и инициативы, особенностям действий против черносотенных отрядов и террористических групп, создаваемых полицией и т. п. Для выполнения всего комплекса боевых задач создавались «специальные аппараты», командно-организационные группы. Подчеркивалось значение идеологической и морально-психологической готовности боевых дружин к борьбе не на жизнь, а на смерть во имя победы. Побеждает смелость, а она бывает у тех, кто держится политики наступления. Надо, чтобы массы трудящихся, крестьянство и войска видели в восставших особую силу и тогда будут смелее присоединяться к ним, а к «слабым», как известно, не присоединяются». Сталин писал: «Для того чтобы пролетариат мог использовать грядущую революцию в целях своей классовой борьбы, чтобы он мог установить такой демократический строй, который наиболее обеспечил бы последующую борьбу за социализм, – для этого необходимо, чтобы пролетариат, вокруг которого сплачивается оппозиция, оказался не только в центре борьбы, но и стал бы вождем и руководителем восстания» [12].