– И-искренне р-рад п-п-познакомиться. – заикаясь произнес мальчишка, довольно приятным голосом, особенно учитывая его возраст. И заикание это, явно физиологическое, отметил про себя мужчина.

– Это взаимно, Бранд, – Протянул руку для рукопожатия Сергей. Мальчик стушевался, но справился с собой и также вытянул руку вперёд. Сергей посмотрел на протянутую ладонь, обхватил ее своей и пожал. – Там, откуда я родом, открытая ладонь означает, что я пришел с миром и у меня в руке нет оружия, и я не желаю зла. – Слегка наклонившись начал пояснять хранитель. – То есть, показывая ладонь, ты демонстрируешь, что не намерен вредить. А вот если тебе руку не пожали, значит затаили обиду. Ну и ещё ряд признаков, как подают руку, как жмут. Для нас это, как предпосылки к намерениям. Но, это долгая история, оставим ее на другой раз. – На что мальчик серьёзно кивнул, и отошёл за мать, что легко улыбнулась и пошла за стол, усаживаясь во главе и приглашающим жестом показывая Сергею на место справа от себя. Тот пожал плечами, и повесив рюкзак на спинку стула, уселся на указанное место.

Чопорный ужин, со сменой блюд и разговорами о погоде вымораживал Сергея, Михаил тоже заметно нервничал, поэтому постарались быстро перекусить и сбежать, ссылаясь на усталость и необходимость в отдыхе. Один из слуг проводил Сергея в комнату, в которой он был в прошлое свое посещение, а Михаила дальше по коридору в комнатке поменьше.

Скинув рюкзак на кровать, с удовольствием стянул с себя тяжелые берцы, размотал портянки, аккуратно сложив их в кожаный мешок, специально для них предназначенный, скинул китель и сбросив тельник, остался в одних штанах, прошлепал к огромной бадье, что выступала в роли ванной, стоящей в маленькой комнатке, создал комбинированную печать двух стихий, огня и воды, с точкой концентрации в бадье, проверил температуру, и, скинув штаны на деревянную вешалку с удовольствием погрузился в наполняющуюся ванну, откидывая голову на бортик и закрывая глаза.

Нервы последнего месяца давали о себе знать, как бы он не пытался держаться и хорохориться, но усталость не делась никуда, отзываясь тяжестью в руках, ногах, голове. Не заметив как, задремал. Нежные руки гладили его тело, шею, торс, проходились по слегка небритым щекам, доставляя удовольствие просто легким касанием. Не открывая глаз, вытащил руку из воды, и проведя своей рукой по гладящей его, потянул на себя. С тихим вскриком в бадью упала…

А…Амалия? – Глядя на мокрую королеву, широко открытыми глазами стушевался Сергей. – А что…? Ой! Извини, мне приснилось… Показалось…

Мокрая королева, в своем некогда красивом, а теперь уже мокром платье, с опавшей прической и потекшими подводами глаз сидела в купели и с укоризной смотрела на Сергея, а потом, неожиданно рассмеялась.

– Забавно, весьма забавно! – Звонко смеялась она. – Пришла поговорить, называется, ха-ха-ха! Заодно и ванну приняла! Ой, не могу! – Потом поднялась, через голову стянула с себя платье и кружевные тонкие кальсоны, обнаружившиеся под ним, все это с громким шлепком скинула на пол, оставшись обнаженной и стоя в воде по середину бедра, давая себя рассмотреть, начала доставать из некогда высокой прически заколки, скидывая их на мокрое платье. Сергей откинул голову, прикрыв глаза, стараясь не смотреть на женщину, но все равно, взгляд то и дело возвращался к ней. После его лечения, тело женщины не просто пришло в идеальную форму, но и избавилось от родинок и волос на теле, да и нормальное питание придало соблазнительности формам. Женщина, избавившись от заколок, опустилась в воду с головой, окончательно разрушая прическу, встряхнув руками мокрые волосы и смывая остатки легкого макияжа. С легкой улыбкой посмотрела на Сергея. – Это ведь ты сделал?