– Я бы с радостью, Марина, но я…

– У меня сегодня день рождения! – перебила его девушка, пресекая все попытки следователя отказаться.

Это был весомый аргумент, и Марк попал в ловушку.

– О, – грустно вздохнул он, взглянул на настольный календарь и обвел карандашом сегодняшнюю дату – третье апреля. – Интересно… да… поздравляю! Хорошо, только… может, тогда ужин? Я правда не…

– Хорошо! Я согласна! Можешь не уговаривать! – голос Марины продолжал быть искренне веселым, как у дитя, словно она не навязывалась на свидание к человеку, которому не была интересна. – Я скину адрес!

Девушка положила трубку не дождавшись ответа. Следователь продолжал смотреть на календарь. Зачем он сделал эту пометку? Как вообще эта поверхностная девушка может быть связана с его делом? Она лишь простушка, которой нравятся мужчины постарше.

Три недели назад она столкнулась с ним в забегаловке, где Марк обычно берет утренний кофе, сама же с ним заговорила и практически затащила на свидание в соседний ресторан. Свидание, которое, в сравнении с ее смелостью при знакомстве, оказалось скучным и примитивным. Им не о чем было говорить. На постель она не намекала. Быть может, она была хороша собой, но пользоваться этим не умела и потому Марка не зацепила. Впрочем, он вообще не искал никаких связей.

Как он помнил сейчас, Марина была девушкой бледной и худой, как тростинка. Губы тонкие, сухие. Под глазами синяки: то ли генетика подвела, то ли студенческая жизнь потрепала. Кудрявые рыжие волосы пушились и неаккуратно торчали из-под вязаной шапки, которая была ей не к лицу. Она не носила украшений, часов или косметики. Пожалуй, умение себя подать было единственным различием между Мариной и Мирославой. Последняя смотрела на Марка с фотографии суровым, холодным взглядом, была уверена в себе и знала, чего хотела. Если бы одного человека разделили на два, то Марина забрала бы все худшие черты, оставив превосходство второй половине – Мирославе.

Марк прикусил нижнюю губу, устав от потока несвязанных между собой мыслей, покрутил в руках телефон и набрал знакомый номер. Он звонил Александру, чтобы назначить срочную встречу. Следователь оставил остывший нетронутый чай на столе, который уже превратился в чифирь, быстро оделся и вышел на улицу холодного, дождливого Петербурга.

Александр совсем не изменился с их последней встречи. Он был так же угрюм и потерян. По его глазам можно было сразу заключить, что мужчина давно не спал. На его давно не стриженных висках блестела седина.

– Есть какие-то новости? – сразу начал он, присаживаясь на стул.

Они встретились в небольшой кафешке, где подавали хороший утренний кофе.

– Давайте сначала закажем что-нибудь на завтрак, – тянул Марк. – Я надеюсь на ваше понимание… Как я уже сказал, я встречаюсь сейчас с вами как друг… и надеюсь на сотрудничество.

– Друг и сотрудничество, – повторил Александр ухмыльнувшись. – Я не голоден. Пожалуйста, скажите мне, есть ли хоть какие-нибудь новости…

– А у вас? – улыбнулся Марк, подзывая к себе официанта.

– Что?

Александр поморщился. Он сидел ссутулившись и ломая пальцы рук.

– У вас есть какие-нибудь новости, говорю? Ладно, не буду мучить, – Марк вдруг пожалел Александра, на котором не было лица.

Следователь открыл черную сумку, достал ноутбук, поставил его на стол и развернул экраном к Александру.

– Что это? Ее книга? – муж пропавшей всмотрелся в белый лист документа, исписанный черными длинными строчками. – Когда вы сможете вернуть мне ноутбук? Это единственное, что осталось от нее, – его голос задрожал.

– У меня есть несколько вопросов. Очень важных. Ой, да, здравствуйте, – Марк отвлекся на подошедшего официанта, – можно мне просто кофе, да, фильтр, пожалуйста… и… – он перевел взгляд на Александра, сидевшего напротив и краснеющего от злости, – … и все, спасибо.