– Ага, а он потом разозлится и мне достанется. Спасибо, не надо, – ответила Ласкина и провела пальцами по грязному бинту, стягивающему ладонь.

Клык проследил за рукой и стиснул зубы, поняв, откуда взялась рана на руке.

– Да как ты вообще можешь от чего-то отказываться сейчас?

– Чего?

– А вдруг это твой последний коктейль? Вдруг это твой последний в жизни глоток. Ведь этот момент однажды наступает у каждого. Ты идёшь в бар, как обычно, заказываешь свой любимый напиток, давно переставший возбуждать рецепторы и радовать глаз, и бездумно вливаешь алкоголь в себя. Даже не догадываясь, что это был твой чёртов последний коктейль. Всё проходит мимо тебя, потому что к жизни давно привык, краски потускнели, а запахи больше не чаруют. А потом, за считанные секунды до смерти, ты вспоминаешь его. Его сладковатые нотки, нежный, будто внеземной аромат, щекочущий нос, то, как он сияет на свету. И тогда, вот именно тогда всё и возвращается к истоку! Становится снова, как в первый раз. Нервы оголяются, мир приобретает забытые в детстве краски. Он будто льется по языку прямо в горло, сжигает внутренности дотла, оставляя на зубах тот самый вкус, что сносит крышу ко всем чертям и окончательно и бесповоротно влюбляет. Так что, пей, пока можешь, улыбайся, вопреки всему, и наслаждайся жизнью. Покажи этим ублюдкам, что тебя не сломить. Твою мать, да просто будь счастлива, сколько бы тебе не осталось! Разве не в этом смысл? – в сердцах воскликнул Клык.

Он сбил дыхание, воздух шумно вырывался через нос и возвращался в лёгкие. Зато он увидел это. Искорки жизни в глазах сидящей перед ним девчонки. Глубокий вдох полной грудью и несмелую улыбку. Бармен улыбнулся в ответ, ловко плеснул алкоголь в стеклянный стакан, специально выбирая что подороже и поизысканней. Он любил Барса, как друга, но за то, что губит жизнь, хотелось хоть как-то отомстить. И пусть Барс не обратит внимания на цену за выпивку, пусть даже не поймёт, что Клыку, последние несколько лет проработавшему среди воров, насильников и убийц, всё ещё присуще чувство жалости и сострадания. Просто Клык не знал, что ещё он мог сделать.

Саня отсалютовала поданным стаканом, разливая капельки голубой, цвета глаз Барса, жидкости, и выпила залпом до дна. Живот скрутило и будто охватило пламенем. Девушка блаженно улыбнулась. И правда, почему она должен запрещать себе последние маленькие радости, которые у неё остались?

«Пошёл ты, блять, Владислав Барсов, в жопу, далеко и надолго»

***

Барс обессиленно плюхнулся на барный стул, упёрся локтями в стойку и обмяк, обхватив голову руками.

– Всё так плохо? – поинтересовался вмиг подоспевший Клык, только закончивший обслуживать других клиентов.

– Да. Нет. Не знаю, – промычал Влад, потирая виски. – Тех, кто за нами гнался, сюда не пустят, так что тут безопасно. Машину отогнали и спрятали. Но я видел их ищеек неподалёку, без слежки не обошлось.

– Здесь ночевать будете?

– Придётся, – Барс пожал плечами и наконец поднял голову. Его взгляд уткнулся в сидящую неподалёку Сашу, не замечающую ничего вокруг. Она с блаженным видом потягивала алкоголь и глупо смеялась, наблюдая за происходящим на висящим над баром телевизоре.

– Клычок, я, когда просил приглядеть за девчонкой, немного не это имел в виду, – он скептически поднял бровь.

– Ну, насколько я помню, а помню я хорошо, ты просил, чтоб она отсюда никуда не делась. Как видишь, сидит на том же месте, так что я свою работу знаю.

В ответ Барс добродушно фыркнул и опрокинул в себя протянутый стакан, даже не разбирая, что в нём.

– Ну, нам пора, пожалуй.

– Так рано? Барсик мой, ты чего? – взбунтовался бармен, но мигом притих, замечая, как у наёмника опасно дёрнулся глаз.