— Что ж, Саня, надеюсь ты будешь почаще заглядывать в мой магазинчик, — Марина снова зашла за барную стойку, сложила сделанные парнем покупки в пакет и протянула ему. — Всегда рада тебя видеть, жаль, что сегодня ты спешишь, а то бы втроем поболтали.

— Дела, Марина, дел по горлышко, — Саня бросил на Таню быстрый, внимательный взгляд. — Самому жаль, что нужно убегать. До встречи девушки.

Парень кивком попрощался с ними и быстрым шагом вышел из магазина.

— Приятный юноша, — сказала Марина и со значением посмотрела на Таню. — Приглядись, а вдруг?

— Не в моём вкусе, — Таня поморщилась.

— Ну я так... к слову. Садись за стойку, сегодня у меня нет продавца, самой приходится..., — Марина замолчала, глянула на Таню и выглядела она так, будто бы её только что поразила какая-то гениальная мысль. — Крестница, ты же не откажешь мне в маленькой просьбе?

Таня сузила взгляд и пристально посмотрела на крёстную:

— Это то, о чём я думаю? — улыбнувшись спросила она.

— Думаю, что ты правильно догадалась. Я же у тебя, до сих пор, единственная и любимая? — мягко спросила Марина и улыбнулась, поигрывая ямочками на щеках. — Вдвоём-то веселее будет работать, соглашайся, Танюша.

— Не могу отказать любимой и единственной крёстной в такой малюсенькой просьбе, — Таня засмеялась, — но с завтрашнего дня.

— Договорились. Что-нибудь будешь пить или, как и раньше отпразднуем, съедим по пирожному?

— Сегодня не-не-не, а завтра приеду с тортиком, — Таня знала любовь Марины к сладкому. — Будем целый день праздновать.

Но вдруг с лица крёстной улыбка сошла, она остановила взгляд на медальоне.

— Теперь ты, — негромко и задумчиво не то спросила, не то утвердительно сказала Марина.

— Что, я? — переспросила Таня, вглядываясь в крёстную.

Марина придвинулась и заговорщицким тоном предложила:

— А давай-ка тебе бусики подберём.

— Ну ты же знаешь, не люблю я украшения. — Таня удивлённо посмотрела на крёстную:" С чего бы это она мне такое предлагает?" И чтобы перевести разговор на другую тему, сказала: — Марин, а благовонья не из наших трав.

— Нравятся? — Марина улыбнулась. — Свежий привоз. Дам тебе в подарок. А сейчас идём бусики выбирать. И не смотри на меня с таким прискорбием. — и уже тише добавила: — Тебе нужно что-то носить на шее для отвода глаз, а украшение..., — Марина взглядом указала на медальон, — под одежду спрячь. Понимаю, старинное, но не стоит им сверкать.

И Таня догадалась, дело не в бусиках, и не в Марининой любви к украшениям. То, что медальон не простая вещичка — это Таня уже поняла и то, что крёстная знает больше, чем говорит, это тоже было ясно.

Она без суеты убрала медальон под одежду. Расспрашивать Марину не стала, понимала, сейчас не подходящее место и время.

Они прошли к витрине, на которой лежали маленькие керамические и деревянные кувшинчики.

— Бусы не хочешь носить, ладно. Хотя розовый кварц для девушки... Эх ты! Может из этих штучек что-нибудь подберёшь для себя? — и строго добавила: — Только попробуй сказать нет!

Марина хоть и улыбалась, но взгляд у неё был серьёзный.

— Что это?

Таня заметила миниатюрный, керамический кувшинчик и на витрине он лежал отдельно. Такого она ещё не видела, кувшинчик был украшен резным узором весьма тонкой работы, краски выдержаны в спокойных тонах, серебряная цепочка крепилась с боков — красивый.

— О, хороший вкус, впрочем, кто бы сомневался! Эксклюзив. Это для ароматерапии. Я тебе и масел дам, своим вкусам не изменила? Аромат розы всё так же любишь?

— Люблю.

Марина достала медальон, с другой витрины взяла масло, капнула внутрь кувшинчика и надела на Таню.