В конце концов я занял одно из многих пустующих в заведении мест недалеко от стены, удачно отгороженной от остального зала длинными замусоленными тряпками. Ужин мне подали еще через четверть часа, принеся тарелки на залитом чем-то липким подносе. Помимо обычного хлеба и обычного пива, в трактире оказался самый обычный сыр, самые обычные ягоды, и самая обычная яичница. Ее я отведал с опаской, но, как выяснилось, куриц в Тонгенене держали тоже. Пиво было не такое свежее и не такое холодное, как я ожидал, так что заканчивал трапезу я в очень скверном настроении, злобно поглядывая на открывающийся вид за окном, где на черном небосводе срывались первые жемчужные звезды.

Шаги я услышал еще издали, и прекрасно осознал, что идут именно ко мне. Во-первых, ближайшие столики и лавки были пусты, во-вторых, эти шаги очень отличались от тяжелой поступи трактирщика и торопливой беготни его двух помощниц. Шаги были вкрадчивые и легкие.

Друзей я здесь не имел, жнецов поблизости небыло, соответственно ожидать кого-то с добрыми намерениями никак не входило в мои планы.

Я расстегнул куртку, откинул полу, чтобы удобнее было доставать серп, и снова принялся за пиво, поглядывая поверх глиняной кружки на зал. Шаги зазвучали еще ближе, и рядом со столом возникла высокая сутулая фигура, выряженная в длинную тогу с капюшоном, оставлявшим открытыми только бесцветные глаза. Взгляд незнакомца был внимательным, но абсолютно ничего не выражающим. Мертвым и пустым.

Не спрашивая разрешения, некто в капюшоне уселся напротив меня, облокотился на стол и наклонился вперед. Я взялся за рукоять серпа под столом, немного опустил кружку, посмотрел на неизвестного.

– Ближе не надо, – хмуро предостерег я, мрачно раздумывая, под каким углом лезвие хапеша сможет располосовать ему горло, и не залить меня кровью, если тому вздумается сунуться.

– Значит, это ты – жнец? – голос у неизвестного был холодным, как и взгляд, а может, и еще холоднее, – Ты сегодня собирал жатву?

– Ты же и так это знаешь, но если нужно убедиться, то да. Я – жнец. Что дальше?

– О, не напрягайся жнец, – ухмыльнулся мой новый собеседник, и выяснилось, что помимо глаз, у него есть еще и ряд крепких белых зубов, когда он растянул губы в усмешке, – Я здесь вовсе не для того, чтобы мстить за убитых, или винить тебя в чьей-то смерти.

– Тогда зачем?

– Я хочу сделать тебе деловое предложение, – заявил некто с холодными глазами, – От имени одного известного лица. И это предложение устроит нас всех.

– Если это лицо настолько известное, почему само не явилось? – хмуро спросил я, разглядывая посланца, – Тем более, что я не ищу никакой работы.

– Я думаю, у меня есть то, что может изменить твое решение, – проговорил мой собеседник, выуживая из складок тоги небольшой, но тяжелый кожаный мешочек. Он со звоном поставил его на край стола и резким движением пододвинул ко мне. На его безымянном пальце блеснуло золотое кольцо с извивающейся змеей, прикусившей свой хвост.

– Что это? – спросил я как можно безразличнее, но уже знал ответ.

– Сто золотых грифонов. И это только аванс, – снова ухмыльнулся неизвестный, внимательно изучая меня, – Нам очень нужна твоя помощь.

– Насколько мне известно, в окрестностях города не ошиваются перерожденные, да и Церковь новые имена в трупное письмо не вносила, – заметил я, переведя взгляд на собеседника, – Значит, речь идет о заказном убийстве. Не интересуюсь, спасибо.

– Я очень настаиваю выслушать предложение, – твердо проговорил тот, – Отказ может повлечь… некоторые проблемы.

Я сделал еще глоток пива, откинулся назад, оценив возможные перспективы. Теперь, если придется резать ему горло, можно не бояться, что кровь попадет мне на куртку. Учитывая, что орудовать придется правой рукой, кровь, под давлением, ударит струей немного выше левого плеча. Я еще раз посмотрел на мешочек, потом на неизвестного и пожал плечами.