Непривыкший к праздникам Размик не мог до конца включиться в атмосферу всеобщей радости и только осматривался вокруг. Он еще не успел найти в зале своих детей. Выпускников пригласили подняться на сцену, где директор школы поздравлял их и вручал аттестаты зрелости. Вот он, его сыночек Севан! Высокий, подтянутый, просто глаз не оторвать! Вот она, молодость и мирное небо над головой. Нет опасности быть уничтоженному в результате кровной вражды. Сейчас не существует угрозы для жизни рода. Наконец, семья начала возрождаться! А рядом с ним стоит их дочка – Алмаст. Алмаз она и есть, на самом деле! Ее имя так и переводится на армянский – алмаз!

Он легонько прикоснулся к руке Аревик и кивнул в сторону сцены:

– Скажи, моя родная, каких умных и красивых детей мы с тобой вырастили!

Аревик вытирала слезы радости и подтвердила, что действительно, жизнь прожита не напрасно! Директор школы вручил аттестат зрелости Севану. Поздравил его и спросил, кем он хочет стать, куда готовится поступать, в какой вуз. Севан ответил тут же, не задумываясь, что он с детства мечтал стать военным летчиком, и документы будет подавать в военное летное училище в Ереване.

У Аревик сердце остановилось. Такая опасная профессия… Нет, они с отцом не позволят сыну поступать в военное училище… Теперь аттестат зрелости вручали Алмаст. Она вышла из шеренги одноклассников и по залу пронесся восхищенный шепот. Девушка была невероятно хороша собой! Такая красота, просто как принцесса… Ее платье было как будто доставлено из Парижа… Аревик вместе с дочкой придумали фасон. Белая птица, похожая на чайку, была вышита на груди платья, птица находилась в полете. А крылья ее протянулись до плеч и по белому шелку, свободно спускающемуся до локтя, блестели вышитые перья птицы… Очень необычное платье. Оно придавало взрослость и какую-то неземную красоту их любимой девочке.

Алмаст получила золотую медаль. Она училась легко, и все давалось ей как бы шутя. На вопрос директора, кем Алмаст собирается стать, девушка улыбнулась и сказала:

– Хочу быть полезной людям, лечить их. Чтобы жили долго и не болели мои родители, и все люди на земле были здоровы. Поэтому буду врачом.

Сидящие в зале громко аплодировали. Всем хотелось жить долго и быть здоровыми.

Размик наклонился к жене и прошептал:

– Приятно видеть успехи детей. Но останемся сейчас одни в своем большом доме и что делать будем?

– Как это, Размик? А внуков нянчить кто будет? Мы с тобой! Не грусти, Размик! У детей свой путь, не будем им мешать. – а сама уже вытирала слезинки, которые обильно стекали по щекам.

После торжественной части Севан и Алмаст спустились со сцены и подошли к родителям. Дочка заметила еще невысохшие слезинки на щеках матери, обняла ее и сказала с нежностью в голосе:

– Мамочка, я знаю, о чем ты плачешь. Ты думаешь, уедем мы с Севаном, а вы останетесь вдвоем с папой и будете скучать.

– Да, доченька!

– Не переживайте! Мы будем часто домой приезжать. А когда вы будете старенькими, мы вас заберем к себе. Мамочка, возьмите наши аттестаты, а мы пойдем потанцуем.

– Дети, – сказал Размик, – мы с мамой, наверное, пойдем домой, а вы повеселитесь. Это последний день вашего беззаботного детства. Скоро начнется взрослая жизнь.

Дети чмокнули Размика и Аревик и побежали.

– Ну, Размик, пойдем домой.

Вот и закончен еще один жизненный цикл. Они вырастили детей. Но сами еще не состарились. Полны энергии… А о ком теперь заботиться? Ощущение создается такое, что остались Размик с Аревик посреди пустого поля, где нет никого. И не знают, куда идти. Грустно оставаться одним…