– Спасибо, это Ларс, – сказал солдат.

Он и колдун покинули Златовласку и Петера, оставив их в недоумении.

Шагая по коридору, Всезнайгель отчитывал спутника:

– Николас, я ведь вас предупреждал. Не козыряйте своим талантом. Теперь бедняжка Катринель будет мучительно вспоминать, о чем она при вас думала. Более того, она станет избегать встречи с вами, боясь ваших способностей. Поставьте себя на ее место. Мы легко можем сдержаться и не сболтнуть лишнего, но попробуйте-ка не думать лишнего!

Коля покорно молчал. «Елки-ковырялки, я ж не выпендривался, – размышлял парень. – Просто торопился… А этот дар, он так ускоряет поиск нужного, вот я и… Нет, Лавочкин, ты кретин!»

– Хорошо, Тилль, я все понял. Большие возможности расхолаживают. Буду следить за собой, – сказал Лавочкин перед дверью королевских покоев.

Томас Бесфамиллюр вышел навстречу гостям:

– Пойдемте завтракать.

Спустя три минуты монарх, вальденрайхский колдун и рядовой сидели за столом.

– Ваше величество, – обратился к Томасу Всезнайгель, – мы провели собственное расследование и настоятельно рекомендуем вам объявить поиск лютниста по имени Ларс, а также его брата – стекольных дел мастера.

– Начальник моей стражи уже сделал это, господа, – ответил король. – Вчера мы еще раз обсудили все, что происходило в последние полтора года, мне представили список покинувших дворец людей, и я захотел поговорить с несколькими из них. В том числе и с музыкантом. Он ушел, хотя имел здесь весьма немаленькое жалованье. Подозрительно, не правда ли? Кстати, по нашим данным, у него сроду не было никакого брата. А вот как натолкнулись на Ларса вы?

– Очень сложная волшебная техника, ваше величество, – сказал Тилль. – Николас Могучий не спал всю ночь, погрузив свое сознание в прошлое, а я скромно следил за его телесной оболочкой.

У Коли чуть лицо не вытянулось от такой новости. «Только что отругал меня за хвастовство, а теперь сочиняет про меня небылицы!» – удивился парень.

– И теперь вы знаете, как все случилось? – спросил монарх.

– Конечно. Лютнист подменил ваше зеркало другим. У шпиона были сообщники. Я от всего сердца советую вам тут же распространить эту информацию через глашатаев и посредством слухов. Зеркало было нарочно завороженным, простые зеркала безопасны, заговор раскрыл наш скромный друг Николас, а музыкант объявлен в розыск.

Томас надолго задумался, переводя взгляд с колдуна на Лавочкина и обратно. Коля помимо воли уловил обрывки мыслей Бесфамиллюра. Тот решал, станет ли вальденрайхский барон Николас знаменем борьбы Наменлоса с Черным королевством. Затем солдат почувствовал, что в душе монарха поднимается волна уважения к уму Всезнайгеля.

Наконец, Томас нарушил молчание:

– Да, герой, прославившийся как победитель Повелителя Тьмы, идеально подойдет на роль, которую вы ему приготовили, господин колдун.

– К списку побед барона добавились подвиги, ваше величество. Но об этом, наверное, лучше поговорить с начальником вашей стражи.

– Согласен.

Парень впервые присутствовал при столь прямом обсуждении его персоны, причем даже не персоны, а имиджа, словно Коля был каким-нибудь певцом или кандидатом в депутаты. Он находил в этой ситуации нечто постыдное и мерзкое.

– Прошу извинить, – сказал Лавочкин, вставая из-за стола. – Мне нехорошо.

Уже за дверью до него донеслась чуть насмешливая, но проникнутая симпатией мысль короля: «Молодо – зелено».

«Странно, – подумалось рядовому, – я еще ни разу не слышал мыслей Тилля Всезнайгеля».

Солдат тут же переключился и стал обмозговывать свое место в военном шоу-бизнесе. Коля был чертовски совестливым парнем, его придавило ощущение ответственности, взваленной на него колдуном.