Фабрисио вздрогнул как от удара. Его глаза широко распахнулись, а на лице промелькнуло нечто – возможно, чувство вины или сожаления. Но, что бы то ни было, оно исчезло в мгновение ока.

Нита предусмотрительно не упомянула о том, что в конечном итоге союзником в ее побеге стал именно занни. Она хотела, чтобы Фабрисио чувствовал себя максимально дерьмово из-за своего поступка. К тому же не очень понимала, с какой стороны ее характеризует факт дружбы с таким монстром, как Ковит. Скорее всего, не с лучшей.

– Боже, мне так жаль, – прошептал Фабрисио. Выражение ужаса на его лице казалось искренним, и если бы у Ниты не было улик, она приняла бы его слова за чистую монету. – Не могу поверить, что она связалась с занни.

Нита открыла было рот, чтобы сделать еще одно едкое замечание, но слова застряли в глотке. Фабрисио снова сказал «она», упоминая ее похитителя.

Нита не говорила, что ее похитителем была женщина.

Девушка мысленно воспроизвела всю их беседу, чтобы убедиться: она не использовала никаких прилагательных в женском роде, местоимений или любых других указаний на пол, говоря по-испански. Ничего.

Еще одно доказательство. Словно специально для нее. У нее уже была переписка между ним и ее похитительницей, Рейес, где обсуждались условия сделки. Но какая-то маленькая часть внутри сомневалась, не украл ли кто-нибудь его телефон, или, может быть, его конфисковал коррумпированный агент МПДСС, или… все что угодно.

Нита раздавила цветок в руке. Последние сомнения развеялись.

– Разговаривая тут, мы должны быть осторожны, – произнес Фабрисио, провожая взглядом проходящего мимо агента. Он пробежался глазами по огороженному стеной саду, отмечая каждую камеру наблюдения и каждого агента МПДСС. – У тебя могут возникнуть проблемы, если они узнают, кто твоя мать.

Ах вот как. Завуалированная угроза. Напоминание о том, что он точно знает, кто она, и при желании мог бы лишить ее заветного билета на самолет домой из МПДСС.

Что ж, в эту игру можно играть и вдвоем.

– Да. – Нита ослабила хватку и растерла между пальцев лепестки цветка. – При упоминании твоего отца мы также должны соблюдать осторожность.

Фабрисио напрягся, его тело онемело, глаза широко распахнулись. Будто плохо смазанная марионетка, он дернул головой в ее направлении и прошептал:

– Прости?

– Твой отец. – Нита склонила голову набок, играя пальцами с лепестками. – Я слышала, он очень важная шишка. Всех монстров знает.

Фабрисио сглотнул и осторожно спросил.

– Где ты услышала о моем отце?

– Конечно же, на черном рынке, куда меня продали. – Нита говорила ровным тоном человека, обсуждающего погоду. – Говорят, он рулит одной из крупнейших юридических фирм в мире. Она специализируется на подставных компаниях, уклонении от налогов и других примочках для богачей. Особенно для богачей с черного рынка.

Он сжал кулаки.

– И? Кому, как не тебе, следует знать, что нельзя судить детей по родителям?

Нита вздрогнула, будто от пощечины, и отвела взгляд в сторону.

– Скажи мне, Нита. Если судить детей по грехам их родителей, то кто окажется в большей беде? – в голосе Фабрисио звучало напряжение. – Я, чей отец помогает сэкономить деньги монстрам? Или ты, чья мать похищает невинных людей, убивает их, расчленяет и продает?

– Я не моя мать. – Впрочем, после событий на черном рынке Нита больше не была в этом уверена. Она убила множество людей, чтобы сбежать. Как виновных, так и невинных. – Я помогла тебе.

– Да, помогла. – Его плечи поникли. – А я не мой отец.

Нет, ты гораздо хуже.

Нита ничего не ответила, она просто посмотрела на цветок. Фабрисио походил на него. Красивый и добрый снаружи – и ядовитый внутри.