– Спасибо! После каникул. В декабре меня просили помочь с собеседованиями для абитуриентов, а после я сразу уезжаю к деду, в Стерлинг.

– Вернешься – приходи обязательно, – кивнул Питер. – Я тебя научу кое-чему. Сам сделаешь оковку для устья и наконечник. И у меня есть подходящая ясеневая доска для чехла. Я тебе помогу.

Я удивился и обрадовался. Капли дождя летели мне в лицо сквозь синие сумерки, во рту у меня был привкус крепкого кофе, и еще немного горячо от него в животе и в груди. Может быть, от того, что приближалось Рождество, меня вдруг прямо охватило веселое чувство предвкушения. Бывало, в детстве отец покупал мне что-то, чтобы положить под елку. Что-то такое, о чем он хорошо знал, что меня это обрадует. Замок лего. Или набор плеймобил «Полицейский участок». И он где-то прятал эту здоровенную коробку. Часто бывало, что я случайно натыкался на нее в чулане, в подвале или в его кабинете. Я видел только угол коробки, плохо прикрытой пледом или купальным халатом, ламинированную радугу оберточной бумаги. Мне сразу же становилось весело, я проникался предвкушением ожидавшего меня чуда, ибо отец всегда точно знал, о чем я больше всего мечтал в этом году.

Вот и слова кузнеца сверкнули, точно край рождественской упаковки. «Сам сделаешь». Чего еще желать?

Колеса мини-купера слегка пробуксовывали на мокром асфальте, дворники активно включились в дело, но напрасно пытались разгрести туман, льнущий к лобовому стеклу. Огни фонарей по обочинам размыло, их желтые лепешки вплавлялись в туманные сумерки, как масло в овсянку. Стивен ехал медленно, чертыхаясь то к месту, то на всякий случай.

– Пожалуй, я пойду поработать еще и в «Макдаке», – задумчиво сказал Бармаглот, когда мы уже выехали из Гарсингтона. – Или на заправку, как ты. Надо бы придумать так, чтобы заработать сразу кучу бабок на все: и на сталь, и на ножны, и на доспех. И на Норвегию летом.

– На заправке охотно берут студентов, – кивнул я.

– Вот я прямо после каникул, пожалуй, и пойду.

– Кстати, про каникулы, – сказал я. – Если ты серьезно звал в Корнуолл ловить волну, то я решился. Твоя родня правда не испугается, если я с тобой приеду?

– Да они счастливы будут, серьезно!

– Ну вот, – печально проговорил Стивен. – Я подал идею ехать всем вместе, а вы уже без меня собрались.

– Почему без тебя? Я вас обоих звал.

Стивен притормозил на Вудсток-роуд, там, где я оставил свой велик. Нам с Бармаглотом надо было выходить, но мы как-то не спешили вылезать под дождь. Мне надо было направо, на Бенбери, Бармаглоту налево, он вместе с двумя парнями снимал комнату недалеко, в унылом здании на улице Аделаида, а Стивен, чтобы попасть домой, должен был пилить дальше по Вудсток.

Стивен обернулся с водительского сиденья и посмотрел на меня.

– Слушай, Король, ты что, прямо честно решился в Корнуолл?

– Конечно, – сказал я. – Интересно же. Новый квест. Поехали!

Он подумал несколько секунд и вздохнул.

– Ладно, уговорили. Побултыхаемся в ледяной водичке.

Бармаглот рассмеялся и хлопнул его по плечу.

– Отлично! Это будет весело, я вам обещаю!

– Можно поехать на машине, – предложил Стивен. – Попрошу у отца тойоту, внедорожник. У нее подходящий багажник, чтобы борды крепить. Не на этой же таратайке ехать.

– Здорово, что вы оба согласились! – обрадовался Бармаглот.

Мы попрощались со Стивеном и один за другим вылезли из теплой машины в темную туманную морось.

Мир был пропитан влагой, как губка, дышал ею и источал ее. Город, просвечивающий окнами сквозь серую пелену, казался едва знакомым, может быть, вовсе неизвестным.

– Что вы делаете здесь в такую чертову погоду, милорд? Постоялый двор? Вон там, неподалеку, за углом. Кормят там прилично, но выпивка так себе.