– Ну, я пошёл, – проговорил я в шлем, поправляя висящую на груди ложку.

Дед хихикнул, а потом завопил:

– Стой, внучек! Капюшон забыли накинуть.

– А да, верно… Ну всё? Ну, давай, дед, не скучай тут без меня.

– Соскучишьси тут, – пробурчал дед и принялся собирать миски со стола.

Гюнтер гордо вышагивал впереди, а позади маршировали рыцари-зомби в своих черных доспехах, черных плащах и с черными же мечами на поясах. Причем, после каждой развилки коридоров, к ним прибавлялись еще два рыцаря, охранявших все подходы к Канцелярии.

– Гюнтер! – заорал я, резко останавливаясь. – А почему там бардак? – Я указал на небольшой зал, мимо которого мы шествовали. – Я же русским по-белому приказал, чтобы порядок тут навели, по крайней мере, мусор убрали. Что мне самому за уборщиками бегать и упрашивать?

– Виноват, Ваше Величество…

– Еще бы!

– Будет исполнено, Ваше Величество.

– Смотри у меня! – роль грозного царя-батюшки у меня получалась всё лучше.

А бардак, да, я понемногу стал ликвидировать во дворце. Меня с первого дня, как я тут оказался, просто шокировали горы мусора в залах и в коридорах. Кое-где приходилось по стеночкам пробираться, так как последние тропинки, были уже завалены мусором. Кощею, может быть, это и было пофиг, а меня контраст комнат с золотым паркетом или отделкой стен драгоценными камнями и тут же горами мусора, сильно раздражал.

В тронном зале рыцари, моментально взяв меня в коробочку, зашагали к трону, совершенно не обращая внимания на зазевавшихся, а теперь разлетающихся с нашего пути придворных или совсем уж раззяв, жалобно попискивающих под сапогами рыцарей. Я же, уже привыкнув к подобным официальным выходам, тоже особо не оглядывался по сторонам, а шёл, резвясь, усиленно подражая сенатору Палпатину из «Звездных войн», когда он уже стал императором. Идею плаща с глубоким капюшоном я именно у оттуда и содрал, а теперь развлекался, имитируя его коронную походку, когда руки, согнутые в локтях, выставлены вперёд, а кисти безвольно так слегка покачиваются. Прикольно!

На трон я вскарабкался уже привычно, довольно ловко, хотя в первую свою попытку два месяца назад, дважды соскальзывал с него и милостиво позволял поднимать меня с пола.

Когда я, поелозив задом по сиденью, удобно устроился и замер, Гюнтер провозгласил:

– Его Наикошмарнейшее Императорское Величество, Великий и Ужасный, волею судеб – Кощей, милостиво соизволяет начать суд!

Я кивнул и махнул рукой мол, давайте, не тяните. И понеслось.

Скукотища жуткая. Владельцы двух стрип-баров в подземелье не поделили новую звезду, танцовщицу. Отобрал себе, чтобы по таким мелочам не отвлекали царя от государственных дел. Потом продам им же, кто больше заплатит.

Семейная пара двух призраков решила-таки развестись после шестисот лет счастливого брака. Детей нет? Ну и чешите, наслаждайтесь свободой, чего вообще ко мне припёрлись? Территорию поделить не можете? Ну, мужу левая часть дворца, жене – правая. Всё? Сами не могли договориться?

Жалоба с кухни на бесов. Спёрли весь стратегический запас высококачественной, болотной тины. Разберемся в рабочем порядке, можно было сюда и не приходить. Уж Иван Палыча я в обиду не дам. И морковку спёрли? Для моего рагу?! Поймать мерзавцев, всыпать им плетей, да отправить в Тмутаракань за свежей морковкой и знать не хочу как, но чтобы завтра три мешка приволокли, лично проверю!

И вот так полтора часа. Ну, что за жизнь?

Когда жалобщики закончились, я устало наклонился к Гюнтеру:

– Ну что там еще?

– Посол от морского царя, Ваше Величество, – напомнил он.

– Введите гражданина посла, – удачно вспомнил я знаменитую фразу из кинофильма и в ту же секунду на меня рухнул потолок тронного зала.