Мой отец был раздражен и велел мне не смотреть. Я поспешил вернуться на место и отвернулся. Я не мог понять, что именно я чувствую, не замечал никаких признаков смерти. Тело казалось таким спокойным, словно человек просто уснул. Позднее этот случай показали по телевизору, в новостях. И с того времени этот образ живет в моей памяти.

Скоро снова пересохло во рту, сколько ни облизывал губы – облегчения не наступало. Я налил ещё стакан воды и выпил его, пытаясь вернуть себе хоть немного спокойствия. Только после этого начал понемногу приходить в себя. Домашние ещё спали, и в доме царила тишина. Я встал с места, неспешно прошёл в коридор и заметил на настенных часах, что было уже пять утра. Через несколько минут начнут звенеть будильники на телефонах домочадцев. Сколько бы я не просил их снизить громкость, никакого эффекта не было. Все тем же медленным ходом вернулся в свою комнату, лег на кровать и попытался заснуть. Но воспоминания о вчерашнем происшествии никак не отпускали меня. Лужа крови на полу и взгляд невиновного человека. Я долго лежал, пытаясь отогнать эти мысли, и наконец, как-то завалился в полусон.

Проснулся я от сигнала будильника, до боли знакомого, который раздавался из соседней комнаты. Чудо, что никто ещё не проснулся от этого звука. Я лежал, схватившись за голову, но через пару минут сигнал прекратился. Я пытался снова заснуть, но сон ушел. Через пять минут сигнал снова повторился, но вскоре был выключен. Значит, кто-то проснулся. Пять минут спустя кто-то постучал ко мне в дверь. Я лежал, притворяясь, что не слышу. Второго стука не последовало, и мне, кажется, это стало окончательной преградой для сна.

Вчера ночью я пришёл в ресторан по звонку Турсына. Не хочу долго останавливаться на том, что произошло, но случилась сцена, которая оставила в моей душе тяжёлый след. Когда я услышал звон разбитого стекла, я сразу же побежал в уборную. Увиденная там картина потрясла меня. На мгновение я подумал, что, может быть, это не я убил Турсына. Но потом я увидел невиновное лицо того психолога, и истина, как гром, достигла меня. Это была моя вина. Я убил человека. Я убил человека. Я убил человека.

…

Но я же был вынужден…

…

Нет, я убил человека, этому нет оправдания.

…

Но этот человек не заслуживал жить.

…

Не-е-ет, приди в себя, несчастный, не тебе решать, кто заслуживает жить, а кто нет.

…

Но разве все мои душевные страдания не по вине этого человека. Столько прожитых дней в злобе, столько прожитых дней в страданиях, столько прожитых дней в беспокойстве, столько прожитых дней в горе. Сейчас и не сочтешь, сколько. Вот поэтому он не заслуживал жить.

…

Нет! Приди в себя, говорю.

…

Простить, может, я и простил бы, но он трудности принес не только мне. А человек, кого я очень сильно люблю? А человек, который пожертвовал ради меня всем? Этот человек простил бы? Нет, не простил бы. Вот поэтому-то он не заслуживает жить.

Вот в тот момент я пришел в себя и понял, что стою среди нескольких людей. Один подбежал, схватил Мади за шкирку. Другой пытался помочь Турсыну. Но я был убежден, что его уже не спасти. Я первым делом вызвал врачей, затем… Дальше не хочу и думать. Про это не хочу думать. Правда одна, Мади не виновен, это я натворил всё это. Не хочу думать ни о чём. У меня кровь закипает, когда вспоминаю все злодеяния Турсына. Он – злодей, не знающий и не делающий добро, не любящий никого, кроме себя. Все вокруг него были для него игрушкой. И я был одной игрушкой дл него. Наигрался и выкинул. Ладно, оставьте меня. А она? Она-то в чём была виновата? …В чём была её вина?…