– Стоп, эту песню уже крутили сегодня. Я поняла после второго куплета, больше не надо уточнять. Сменим пластину. Эш, я тоже не гений. Почему воронка сюда подтянула именно меня?

– Не знаю. Воронка не мной нынешним создана. Мной прежним. Я активировал. Не знаю в точности, как. Она выбрала и подтянула. Вы годны-ц! Вы должны в это верить. Я не могу остаться без надежды. Не…

– Стоп. Я давно поняла.

– Ц-ц-ц! Не могу, – катался он. – Не могу…

Поскольку ушастый Эйнштейн не мог взять себя в руки, я сделала это за него. Взяла, убаюкала и погладила по ушам. Он легкий, килограммов пять, пожалуй. Слегка теплый. То есть сам не особенно, а ворс греется об кожу. Тщательно поглаженный Эш примолк. Я воспользовалась тишиной и хорошенько обмозговала историю.

Так, по порядку. Меня занесло сюда не потому, что я самый плохой навигатор в мире. Просто сюда занесло бы любого, до кого дотянулась бы воронка древнего «пылесоса». Я доверчиво вперлась внутрь станции, бросив корабль и не отправив сигнал бедствия. Я эмпат и точно бы просекла прямой злой умысел, его нет. Это хорошо. Но вот что плохо: с моей стороны опять последовало нарушение инструкции и здравого смысла. Спонтанность мне свойственна, но такая – перебор! Значит, от корабля меня уже малость тянуло, иначе чего я заспешила? Типа – спасать. Он и правда страдает. Это чую, это без обмана. Вывод первичный. Эш так нуждался в обществе, что применил сильные средства для избавления от одиночества. Мое мнение не имело значения и оказалось субъективным. Хотя анализируй не анализируй, а ушастик – лапочка и даже няшка… Стоп, сунем голову под кран холодной логики.

Дальше думаем. Лисички. Нафига мне приспичило их трескать? Захотелось. Кажется, история с обедом мне вообще не нравится. Немного отдышавшись, мой мозг, размещенный в черепе навырост, сгенерил вопрос.

Какова роль Симы в борьбе с закрытием? Глупо ожидать, что в мои обязанности входит лишь поедание лисичек и баюканье чебурэльфа.

– Эш, а вот…

Он встрепенулся, выкатился из рук и умчался. Сразу вернулся, помахивая дюжиной тонких палочек, похожих на дирижерские и зажатых в пучках пальцев.

– Чистый мозг. Хорошо! Теперь буду вести тебя от начала, от колеса. Да!

– У нас говорят от печки.

– Тот же уровень цивилизации, – обрадовался Эш пониманию, которого не было и в помине. – От колеса! От! Туда-ц. Туда, давай. Быстро, надо много проверить. Сколько юков живут в твоем виде?

– Опа… приплыли. – Начала я запоздало въезжать в ситуацию и перешла к разгневанной фамильярности. Официальные скандалы – не мой жанр. – Ты встряхни мозг, гений! Тоже мне, позвал в гости, а набиваешься в учителя и вожди воспаленного студенчества. Меня выгнали из института, понял? У меня интеллект тридцать один. Ну, почти. До пересмотра.

– Учту. Буду интенсивно учить, – перебирая лапами, Эш крался ко мне, норовя ткнуть указкой в руку.

Я отступала. Указка жгла, как крапива. Чую, вот чую, пусть и запоздало: дело труба. И не подзорная, а куда глубже и гаже… Бывает у людей право на образование. Но здесь кое-кто думает, что в пределах станции учение – это долг. Мой. Пожизненный. С переходом в посмертный?

– Не хочу учиться, – заявила я и поперхнулась. Вторую часть фразы я знаю. Но это преждевременно. К тому же выбор кандидатов тут…

– Надо, Сима, – строго сказал Эш. – Надо одолеть ошибку закрытия. В тебя через питание внедрены нокры. Могу фиксировать активность мозга. Могу корректировать. Могу синхронизироваться с собой. Нокры! Изобрел недавно. Гордился. Нокры будем учить нескоро. Сейчас иди туда-ц. Первый уровень. Механика.

– Упреть-ить, взопреть-ить, – проикала я. Окрепла в нежелании учиться и стала искать выход. Пока взглядом. Только он не прожигает паутину. – Спасите Симу! Эй, люди и нелюди, а? А-аа!