Сегодня почему-то отступила смурь. Хюррем замирала от страха, что немощь опять придет, и в то же время жадно ловила ощущение жизни в своём теле. Опустившись на кровать, она долго лежала, прислушиваясь к тени и свету. Торопиться было неразумно, но возможно необходимо…

Рука коснулась шёлковых нитей, спускающихся с балдахина рядом с тюлью, и тотчас в дверном проёме появилась служанка. Подождав немного, она подошла ближе, затем ещё ближе, ожидая куда укажет взгляд Хюррем. Но вдруг услышала негромкий голос:

– Твоя госпожа. Жду её.

Пораженный взгляд девушки и невольный возглас были достаточно красноречивы, чтобы понять её волнение. Но Хюррем уже прикрыла веки, и служанка опрометью выскочила за дверь.

Хюррем показалось, что прошли минуты, но за окном опустилась уже вечерняя синь. Листва тревожно качалась под тяжёлыми каплями дождя, комната окуталась в вечерние тени. Хюррем поняла, что просто уснула.

Взгляд обратился к оконному проёму – там стояла женщина, ожидающая пробуждения хасеки. Высокая и стройная, она обладала грациозностью движений и княжеской осанкой. Всё было знакомо в её облике – мягкие светлые локоны, спокойный взгляд, черты лица греческой богини. Её красотой бывали поражены все, кто видел госпожу в первый раз. Но Хюррем смотрела и узнавала, смотрела и не верила своим глазам.

– Здравствуй, Хюррем.

Тонкие пальцы нервно запутались в бахроме сиреневой шали, сильно стянув её на плечах. Голубые глаза напряжённо вглядывались в бледное лицо хасеки.

– Ты… Бейхан....

Да, это была Бейхан, сестра Сулеймана, золовка Хюррем. Дочь великого султана Османской Империи Селима Грозного и жены его Айше Хавсы, Бейхан до определенного момента своей жизни жила словно под счастливой звездой.

Рождённая на следующий год после появления на свет своей старшей сестры Хатидже, девочка оказалась не в пример крепче. Болезни обходили стороной малышку Бейхан. Пока мать трепетала над старшей дочерью, постоянно болеющей и вялой, Бейхан находила себе друзей среди уток и лебедей в садовом пруду. Рыбки и лягушки занимали девочку гораздо сильнее сундука с бусами и платками. Её было не вытащить из сада, и Айше Хавса, бывало, сердилась, что дочка слишком румяная после долгих прогулок. Своим дружелюбным характером девочка располагала к себе всех окружающих, а спустя время начала расцветать словно тюльпан.

Юную красавицу выдали замуж за Ферхата пашу, славившегося необузданностью и грубостью. Обладая спокойным нравом, Бейхан и здесь не стала противиться судьбе. Она была подобна тихому озеру, у берегов которого воинственный и буйный Ферхат находил успокоение и свет.

Суровые бури надолго унесли покой из её дома несколько лет назад. Муж, любимый и родной, был казнён по приказу брата-султана. Словно гром среди ясного неба, это событие ошеломило Бейхан, стерло улыбку с лица. Она не смогла до конца понять Сулеймана в своём горе, не сумела оправдать брата у себя в сердце. Её сил не хватило на это, потому что остатки жизни в её душе принадлежали только Орхану, их маленькому сыну, оставшемуся без отца. Отгородившись от мира, Бейхан предпочла тихую жизнь, пытаясь научиться дышать заново.

Прошло много времени с той поры. Немного больше жёсткости во взгляде, да металла в голосе, вот, пожалуй, и всё, что можно было заметить теперь в султанше. Она осталась такой же красивой, как и раньше. Спина ещё прямее, решительней взгляд и уверенней улыбка.

– Я ждала, когда ты будешь готова встретиться со мной, Хюррем.

Бейхан встревоженно всматривалась в осунувшееся лицо невестки. Всегда энергичная, полная внутреннего огня, с силой во взгляде, сейчас Хюррем не была таковой. Краски исчезли, глаза казались чёрными колодцами и смотрели словно бы мимо. Султанша почувствовала, что её охватывает паника при виде этой женщины.