И все же Кори никак не могла себя простить. Даже с десяти ярдов она должна была попасть преступнику точно в голову. Она ведь прицелилась как следует, этот гад был у нее на мушке. И прицел у пистолета не был сбит, в этом Кори позже убедилась в тире. Просто она промахнулась, дала слабину в решающий момент. Конечно, на своем курсе Кори была далеко не лучшим стрелком, но и в число худших не входила. Да, результаты она показала не блестящие: сорок девять из шестидесяти – всего на один балл больше необходимого минимума. Но четверть ее однокурсников вообще не сдали экзамен. Кори ничто не мешало уложить преступника метким выстрелом, и тогда она стала бы героиней дня, удостоилась бы объявления благодарности в приказе, еще больше упрочила свою репутацию и окончательно утвердилась в статусе агента, подающего большие надежды. Вместо этого ее ждали двусмысленные комментарии, косые взгляды и одинокий шепоток: «Отличный выстрел, ковбой!»

Кори села в лужу, и все это понимали. Одна опытная женщина-агент отвела ее в сторону и сказала, что Кори, как новичок, вообще не должна была оказаться в том месте и в той ситуации. Однако это не мешало другим новичкам выглядеть самодовольными, и Кори вспомнила жестокую поговорку: «Мало выиграть. Надо, чтобы другие проиграли». Но что еще хуже, Морвуд почему-то никак не прокомментировал случившееся, лишь мимоходом заметил, что Кори стоило бы проводить больше времени в тире. Он не наорал на нее, но и хвалить не стал. Возможно, у нее просто разыгралось воображение, но Морвуд стал каким-то отстраненным. Ну а стопку папок с материалами очередного глухого дела, которую он оставил на ее столе, Кори определенно восприняла как наказание.

Прошло две недели, и каждый день после работы Кори шла в тир и в течение часа упражнялась в стрельбе. В последний раз она выбила пятьдесят один из шестидесяти. Это был средний результат, и Кори надеялась, что если будет стараться как следует, то повысит его до пятидесяти двух или даже пятидесяти трех баллов. Но когда она доложила о своих успехах Морвуду, на него они не произвели особого впечатления.

«По мишени в тире попадет кто угодно, – сказал он. – А вот как агент покажет себя в настоящей перестрелке – это вопрос».

Его слова стали для Кори очередной пощечиной. Она едва не спросила напрямик, уж не на ее ли чудеса меткости в лагере «Кедровый пик» он намекает, однако вовремя прикусила язык и ответила только: «Да, сэр».

– Кори?

В ее закуток заглянул Морвуд с болтающимся на шее удостоверением. Кори обратила внимание, что волосы на его лысеющей голове сильно отросли. Улыбка Морвуда казалась немного натянутой. Кори была уверена, что наставник по-прежнему в ней разочарован.

– Можно вас на минутку?

– Конечно, сэр.

Кори встала и проследовала за ним в его маленький кабинет, окно которого, кстати, тоже выходило на горы Сандия.

– Присаживайтесь.

Кори опустилась на стул, стараясь не смотреть в окно.

– Итак, – произнес Морвуд, сцепив руки на столе, – у меня для вас есть дело. Как раз по вашей части.

– Да, сэр, – ответила Кори.

Чересчур бодрый тон Морвуда заставил ее насторожиться. Будь дело и впрямь хорошим, наставник поручил бы его кому-нибудь другому. Скорее всего, Морвуд решил, выражаясь на жаргоне ФБР, отправить Кори на «пляж», то есть дать ей пустяковое дело, которое просто невозможно завалить, но даже если агенту Свенсон каким-то чудом удастся все испортить, никто этого не заметит.

– Шериф Сокорро вчера застукал на месте преступления черного копателя. Тот раскапывал кости в каком-то богом забытом городе-призраке. Речь идет о человеческих останках. Эта территория в юрисдикции Бюро по управлению земельными ресурсами. Произошла перестрелка, однако охотник за старинными редкостями, парень по фамилии Риверс, проиграл: слегка задел шерифа, а тот за это прострелил ему коленную чашечку. Сейчас преступник в больнице, под круглосуточной охраной, и ему предъявлено обвинение в покушении на убийство сотрудника правоохранительных органов. Местным это сильно не нравится, так что парня стерегут не столько для того, чтобы не сбежал, сколько в интересах его же безопасности.