– Да ну что ты… —отмахнулся я. – Сам подумай: как я с бухты-барахты свалюсь в эту твою редакцию, начну там разнюхивать что-то по углам… Преступник же меня в одно мгновение раскусит.

– Нет, тут всё предусмотрено. Твоё появление не шума не вызовет. Во-первых, мы в прессе о деле не болтаем и преступники вряд ли догадываются, что их след уже взят. Во-вторых же и легенда у тебя будет подходящая. Из «Терпиловки» полгода назад уволился твой коллега, и ему давно ищут замену. Вот ты ей, то есть этой заменой и будешь.

– И что, я вот так вот просто заявлюсь в редакцию и попрошусь на работу? А вдруг не примут?

– Конечно, нет. Главного редактора, Стопорова, обо всём предупредим заранее.

– А сам он не может быть связан с бандой?

– Нет, это человек проверенный, у него было твёрдое алиби в обоих случаях, да и, сказать по чести, водятся за ним кое-какие делишки. Он и с арендой мухлюет, и кой-какие заказики на публикации берёт у наших местных козырьков. Короче, как-то не тянет он на народного мстителя. Да и возраст, знаешь ли не тот – семьдесят лет почти.

– Всякое может быть.

– Минимальный риск, конечно, присутствует, – кивнул Николай. – Поэтому и его мы не будем знакомить со всеми обстоятельствами. Придумаем тебе легенду – мол, ты оперативный сотрудник, которому необходимо под видом журналиста появляться там-то и там-то.

– Думаешь, поверит?

– А почему бы ему не поверить? Самая обычная история. Да и нам не столько нужна его вера, сколько чтоб он язык за зубами держал. А уж в этом на него можно положиться.

– А почему никому из своих не поручишь? – снова попытался отбояриться я.

– Игорь! – Ястребцов отчаянно всплеснул руками. – Ну какие из моих ребят журналюги? Из них половина имя-то своё с трудом пишет. Преступник их вмиг раскусит. А ты профессионал, да и человек опытный, компетентный, жизнь знаешь. Без тебя, в общем, никак.

– Ладно, – ответил я после минутного раздумья. – Мне нужно ещё с начальством договориться, но, вообще, думаю, выгорит дело.

– Спасибо, спасибо! – Коля обеими руками схватил мою ладонь, и энергично тряхнул. – Когда приехать сможешь?

– Если всё окажется удачно, то на этой неделе, в пятницу.

– Хорошо, замечательно!

– Но у меня есть три условия.

– Какие?

– Во-первых, ни при каких обстоятельствах не вмешивайся в ход моего расследования.

– Договорились.

– Во-вторых, никакой цензуры быть не должно.. По итогам работы я напишу всё именно так, как увижу, ничего не скрывая. Разумеется, за исключением твоей роли в деле, если ты того пожелаешь.

– Замётано.

– И последнее – мне необходим максимум информации по делу. Это, кстати, в наших общих интересах – чем больше мне известно деталей, тем эффективнее я сработаю.

– А об этом я уже подумал, – торжественно произнёс Ястребцов. Достав из-под стола глянцевый кожаный портфель, он извлёк оттуда толстую пластиковую папку и подтолкнул ко мне. – Я нарушил несколько наших внутренних правил и скопировал для тебя кое-какие следственные матерьялцы. – Он тяжело опустил на папку ладонь. – Тут всё – протоколы допросов, фотографии с мест преступлений, сведения об убитых. Смотри только – поосторожнее со всем этим, хорошо? Не показывай никому, а то секир-башка мне будет, – улыбнулся он.

Перед тем как разойтись, мы утрясли с Николаем кое-какие второстепенные детали, придумали мне легенду и псевдоним. Легенду сочинили следующую: дескать, я московский журналист, работавший в небольшом издании, но временно вынужденный поселиться в Терпилове. В городе, якобы, живёт мой больной отец, которому с недавних пор нужен постоянный уход. Что же до псевдонима, то я сохранил своё имя – так легче привыкнуть к новой роли, но вместо Свиридова стал Кондратьевым.