– Разумеется, захотят! – воскликнула Гленда Руфь. Салли строго посмотрела на дочь, затем повернулась к Реннеру.

– Вы можете сделать их способными к размножению? – спросил Кевин.

– Нет. Во всяком случае – Посредников, – ответила Салли.

– Хранители, – задумчиво промолвил Реннер.

Бери согласно кивнул. Хранители – стерилизованные Мастера, намного менее амбициозные в территориальном отношении, чем большинство мошкитов Мастеров. Это название пришло от Хранителей Музеев и других общественных объектов. Пытаясь найти их, погибли три гардемарина.

Внезапно Реннер усмехнулся.

– Посредники могли бы захотеть этого. Мастерам это понадобится для того, чтобы справиться с их врагами. Однако вы не знаете, сработает ли это на Мастерах.

– Не знаем. Но это срабатывает на Посредниках. И если нам удастся раздобыть для опыта Мастера…

– Кевин, – сказал Бери.

– Да? – откликнулся Реннер, и, посмотрев на магната, увидел, что тот выглядит совершенно больным. Реннер взглянул на циферблат часов, встроенных в подлокотник кресла магната. Он горел тусклым оранжевым светом. – Ах да, вам же нужно подготовиться к званому ужину в Торговой Гильдии. Милорд, миледи…

– Мы обязательно продолжим нашу беседу, – сказал Бери. Реннеру показалось, что он с трудом двигает губами. – Позднее. У вас… У вас есть чрезвычайно мощный… инструмент.

– Мы знаем, – произнес Род Блейн. – И мы не забудем о нашем разговоре. Сколько вы намереваетесь пробыть на Спарте, Кевин?

– Скажем, две недели. Может быть, три.

Столько, сколько понадобится, подумал Реннер. Если мы не сделали этого прежде, то это необходимо сделать сейчас.

– Кевин, давайте поужинаем вместе, – предложила Гленда Руфь. – Полагаю, никто не сочтет предосудительным, увидев девушку, ужинающую с крестным отцом своего брата. – Она с нежной улыбкой посмотрела на мать. – Ведь так?

Реннер спал, как невинное дитя, когда его разбудил писк открываемой двери.

– Хорвендейл, это Бери?

– Его превосходительство только что вошел.

– Кевин, что случилось? – зашевелилась Руфь.

– По-моему, мне следует отговорить Бери от этой затеи, – задумчиво проговорил Реннер.

Набил проводил его в небольшую гостиную.

– Как он? – спросил Реннер. – Он захочет поговорить, а?

– Он заказал горячий шоколад, – ответил слуга.

– Лады. Тогда пусть принесут два.

Кресло магната стояло в центре ворсистого ковра. Бери сидел в нем совершенно прямо и неподвижно, как набитая опилками кукла. Реннер выжидающе смотрел на магната. Наконец тот тихо произнес:

– Я был с ними любезен.

– Я просто поражен! Так что все-таки угодно его высочеству?

– Он не стал «его высочеством», пока его не назначили вице-королем, – промолвил Бери, медленно покачивая головой. – Мы сидели за одним и тем же столом, и нас разделяло несколько мест. Позднее, в клубных кулуарах, вокруг него собирались целые толпы народу. Он сумел создать впечатление большого ума и харизмы, что стало очевидно из его стремительной карьеры. На самом же деле не было ничего, чего бы я о нем не знал, но по крайней мере нас официально представили друг другу, и я не обнаружил никаких признаков неприязни с его стороны.

– А дальше что?

– Я уговорил его прийти в четверг на ужин. Это было единственное «окно» в его расписании. Он может выслушать меня и вспомнить о Джекобе.

– Вы могли бы сказать ему, что, если захочет, он может отправиться на Ньюкасл вместе с нами.

– Да. Хорвендейл, установите, какую еду и досуг предпочитает лорд Эндрю Мерсер Келвин. Кевин, нам надо идти. Эти счастливые лорды на самом деле совершенно не поняли проблемы, и теперь считают, что нашли ее разрешение!

– Вы должны признать, что кое-чего им удалось добиться.