Высокого роста и крепкого сложения Сильва легко справилась с воротами. Девушки сели в катер и, не закрывая их за собой, уже через несколько минут отправились в плавание через реку. На противоположном берегу вдали показалась пристань. Именно туда направила катер Сильва, лихо повернув штурвал. На воде было холодно, ветер осени дул в лицо, но Ольге уже нравилось это маленькое путешествие, и она смогла полностью отвлечься от своих переживаний.

Причалив с пристани села и закрепляя лодку парой веревок к столбам на пирсе, Сильва скомандовала:

– Все, сходим на берег.

– Слушаюсь, мой капитан! – шутливо ответила Оля и тихо засмеялась.

Сильва оглянулась через плечо, секунду размышляла, а потом, очень широко улыбнувшись, произнесла:

– Капитан, это хорошо! Мне нравится. А то меня многие кличут Сильвестром, а я от этого становлюсь злой. Недоброй.

Ольга слегка опешила от такого признания, а Сильва очень громко рассмеялась сильным басом. Этот смех поверг девушку в изумление, но она пыталась этого не показывать. А когда Сильва успокоилась, то добавила:

– Однажды за прозвище я убила одного урода. После этого Сильвестром меня только за спиной называть стали и не все. Боятся. Правда, меня потом долго в интернате держали и утверждали, что есть у меня отклонения. Но я то знаю, что у меня все в полном порядке, и зовут меня красивым именем Сильва, – четко выговорила девушка и, затянув последний узел, добавила, – сейчас в горку поднимемся, и через семь домов будет магазин.

Сильва покинула лодку и помогла выбраться Ольге из качающегося корпуса катера. Тропинка вдоль берега постепенно скруглялась и вела наверх по склону. Поднявшись по грунтовой тропинке, Оля слегка устала и остановилась. Видя это, остановилась и Сильва. Ольга отдышалась, затем они вышли на неширокую грунтовую улицу, посередине которой была глубокая колея, наполненная жидкой грязью. Пришлось идти по краю улицы, но Ольга могла рассмотреть все дома и окрестности. Село было старое, многие домики покосились, заборчики давно требовали переделки и было немало заброшенных дворов. Село печалило своим видом.

Вскоре они дошли до синего, одноэтажного здания с окнами ужасного желтого цвета. Над входом была повешена огромная белая табличка с надписью "магазин", выведенная все той же желтой краской. Открыв дверь в магазин, Сильва вошла первой, а следом за ней и Ольга.

– О! Здравствуй. Давно ты не приезжала к нам, – растягивая слова приветствия, говорила продавец за прилавком, увидев вошедших посетителей.

– Привет, Таня, – отвечала Сильва, при этом на ее лице появилась кривая улыбка, – мама отправила. У меня целый список. А у вас тут какие новости?

– Вижу, что у вас гости, – произнесла продавец, с интересом глядя на Ольгу.

– Это сестра моя, двоюродная, – соврала Сильва, разворачивая и подавая список продуктов Татьяне, после чего добавила, – первый раз приехала к нам погостить. Ольгой зовут.

Продавец приветственно кивнула в сторону девушки, а Ольга молча улыбнулась и тоже кивнула в ответ в знак приветствия и знакомства. Татьяна была ровесницей и одноклассницей Сильвы, это поняла Оля из последующего разговора женщин и манеры их общения. Таня оказалась именно тем человеком в селе, который знал всех: от алкашей, приходящих за очередной дозой дурманящего напитка, до местной администрации и депутатов от их поселения и района. Новости сыпались из ее уст нескончаемым потоком, но между тем она успевала заглянуть в список продуктов, составленный Аграфеной, сложить это в сетки, приготовленные Сильвой, и считать сумму на калькуляторе. Таня рассказывала все, что происходило в селе и обо всех, добавляя свои эпитеты, определения и свою точку зрения по каждой новости. Слушать ее было интересно, но со временем стало утомительно. Когда продукты были собраны, сумма посчитана, продавец подала сетки через прилавок девушкам и, понизив голос, добавила еще одну новость: