В Наррише нашлась и смола: по моему указанию на стены подняли три медных чана. Разложив костёр по ним, хурриты поддерживали слабый огонь, чтобы смола всегда была в состояния кипения. Не стоило недооценивать противника и его тактику: приблизившись вплотную к стене, нападавшие оказывались в «мёртвой зоне». Вот тогда и пригодится кипящая смола.

Вторая ночь в Наррише прошла спокойно: воины окончательно освоились во вражеской крепости и уже с нетерпением ждали врага. По моим прикидкам, хетты могли появиться уже завтра, а подкрепление от Шутарны ожидалось не раньше, чем через сутки. Несмотря на высокие стены крепости, каменную ловушку на тропе у южной стены, в глубине души чувствовал беспокойство. Одно дело планировать и совсем другое дело – бой, когда ситуация меняется мгновенно. В отличие от хурритов, я не недооценивал противника. Будь хетты плохими воинами, они не смогли бы создать империю, теснившую хурритов, пусть и при помощи союзников.

Уже поздно ночью созвал военный совет: кроме Этаби и Шулима присутствовало трое военачальников от лучников.

– Если хатты придут с небольшим отрядом, надо перебить всех. Так, мы сможем посеять ужас в их сердцах.

– Что ты предлагаешь? – нарушил молчание Этаби.

– Они, скорее всего, попробуют взять нас с ходу, первой атакой. Лучники, должны подождать, пока враг не приблизится на расстояние верного выстрела. Ты, Этаби, вместе с конными воинами, будешь в готовности у ворот. Как только лучники проредят ряды нападающих, и они начнут отступать, ворота откроются, и ты пойдёшь в нападение. Постарайтесь не упустить никого из хаттов. Но этот план только в том случае, если хаттов будет не больше сотни.

– А если их будет больше? – я не помнил имени командира лучников, задавшего вопрос, но видел его в бою с сангарами.

– Тогда мы просто стреляем по ним с луков. Если хаттам удастся приблизиться и укрыться от лучников рядом со стеной, в дело вступает смола. Этими воинами будет командовать Шулим. Твоя задача, – обратился к эламиту, – держать огонь под котлами, чтобы смола кипела. Если хатты начнут лезть на стены или просто станут недоступны для лучников, выливаешь смолу. Отбери себе двадцать человек из своего отряда для этой работы.

– Скажите своим лучникам, чтобы стреляли, только когда уверены, стрелы надо беречь. Неизвестно, когда придёт помощь от Шутарны.

Просидели долго – у командиров оказалось довольно много вопросов. С общим планом согласились все, но вот сражаться от обороны хурритам раньше не приходилось. Именно с этим было связано множество вопросов: каждый из командиров хотел участвовать со своими людьми в атаке на хеттов.

– Ещё успеете, – остудил пыл хурритов, – Супилулиума никогда не смирится с потерей крепости и будет всё время атаковать.

Проснулся я очень рано с тревожным ощущением в груди. Быстро взобравшись на стену, убедился, что стража бодрствовала. Воины приветствовали меня, вскидывая вверх левую руку, сжатую в кулак. Основная масса воинов ещё спала, хотя во дворе уже началось движение: война войной, а завтрак по расписанию.

Ещё до восхода солнца дозорные на вышках заметили пыль в конце ущелья. Сквозь утренний туман прорезались первые всадники – хеттская конница, лёгкая, быстрая, смертоносная.

– Конники! – крикнул часовой, и крепость вздрогнула, как разбуженный зверь. Позабыв о завтраке, спешно натягивая доспехи, хурриты взбирались на стены. Мои «спецназовцы» седлали лошадей, формируя ударную группу под руководством Этаби.

Хетты неслись галопом, их кони в чешуйчатых попонах фыркали, брызгая пеной. Всадники в кожаных панцирях сжимали дротики и кривые мечи – это был ударный клин, посланный разведать слабые места в обороне. Ущелье просматривалось почти на километр, я как заворожённый смотрел, как красиво несётся хеттская конница.