В журнале написано красиво. Пусть даже всё дословно там правда, но есть одно «но». Иосиф восстановил внутреннюю мощь, но, может, в нём забыли воспитать любовь ко всему живому? Мощь созидательна в добрых побуждениях; а иначе – как карта ляжет. Если бы дьявол был скромным и убогим попрошайкой, он не смог бы творить зло. Но как только его мощь восстанавливается и возвращается уверенность в своих силах – тогда он злодействует в мировых масштабах. Только в рамках морали мощь духа приведёт мир к процветанию. Без этого – сила созидания часто оборачивается разрушением.

Не то чтобы от Иосифа стало исходить одно лишь зло, но его определение себя как «право имеющего» значительно вышло за рамки добра. В нём развилось презрение к «слабакам». Джек поразмышлял так, лёг на диван и продолжил чтение.

«И. Шахов жадно интересовался совершенствованием духа. Это объяснимо. Если человек нашёл в земле золотую монету и закрыл ею свои долги, значит имеет смысл раскопать в том же месте ещё больше сокровищ, чтобы и разбогатеть. Так и здесь – с помощью духовной практики он восстановил своё прежнее здоровье и даже более того – стал сильнее себя прежнего; значит, теми же методами он способен добиться гораздо большего – обрести мощь сверхчеловека, а дальше – будет видно. Но «Фиолетовые скалы» большего дать ему не могли. Он прилюдно оскорбил мастера за трапезой, и его вышвырнули вон. В этом Иосиф увидел слабость системы этой духовной школы, обосновывая это тем, что сильные не оскорбляются.

Он искал другие способы самосовершенствования и просветления. В философиях суфизма, буддизма, индуизма он нашёл противоречия. Там было невозможно отыскать первоисточник – то, что изначально имели ввиду основатели этих учений. Трактовки последователей разнились. Отчаявшись в поисках, он пришёл к выводу, что ему следует учить других тому, чему уже научился сам».

Джек засыпал, но оставалось прочитать совсем немного.

«Через искусство Иосиф твёрдо намеревался донести до людей великие истины. Во-первых, если сила личности артиста впечатляет, то и зритель последует этому примеру и займётся самосовершенствованием. Бесполезно просто так сидеть в зале и испытывать катарсисы, – считает Шахов. – Так проблемы не решаются. Во-вторых, некоторые смыслы можно доносить через решение спектаклей. Второе для него менее важно, но тоже имело ценность. Режиссёрский успех приходил стремительно. Он создал своё учение в рамках актёрских тренингов. Опыты проводил разные. Кто-то не выдерживал. Всё это Иосифу нужно было для того, чтобы в его труппе были только закалённое личности, которые и в жизни подавали бы людям прекрасный пример силы духа и жизненной энергии. Так, в ходе странных и тяжёлых упражнений происходил отсев. Оставались не только самые талантливые, но и сильные духом артисты. По правде говоря, ни в одном из них Иосиф в результате не увидел своего последователя – того, кто так же глубоко занимался бы духовными поисками. В этих поисках надо идти до конца, ведь яму может засыпать, а если успеть пронзить планету насквозь, соединив полюса, то это будет навсегда. Так и с духовным освобождением: полдела – оно имеет лишь временный эффект.В этот момент он призадумался о пользе проделанной работы: если начинать делать что-то без продолжения, тогда какой толк? Всех в основном интересовала карьера, а не поиски высших смыслов. Но ему ничего не оставалось, кроме как не сдаваться и продолжать работу в надежде, что посредством возрождения своей природной духовной силы актёр приблизится к мощи полубога. Таковым себя без стеснения считает И. Шахов.