Когда Нат и Эстебан вступили в ожесточенный спор о том, кто будет дежурить первым, Арчер воспользовался моментом, чтобы оттащить Джемму в сторону.

– Что ты думаешь о художнице проклятий?

– Она что-то скрывает.

Арчер рассмеялся.

– А мы все разве – нет?

– Некоторые даже лучше, чем остальные, – Джемма поплотнее укуталась в свою красную шаль и посмотрела на Арчера снизу вверх. Она была на голову ниже него, но он все равно чувствовал себя рядом с ней, как шкодливый ребенок, в котором больше энергии, нежели здравого смысла.

– Будь с ней настороже. Я не думаю, что ты понимаешь, во что ввязываешься.

– Ты о чем?

– Просто не позволяй ее красивым глазкам обмануть себя, – сказала Джемма. – Эта девочка опасна.

– Я знаю, – Арчер решил никак не реагировать на ремарку касательно глаз Брайер. Он допускал мысль о том, что они довольно красивые. – Она вышвырнула меня из своего дома вместе со стулом, на котором я сидел, и едва не порезала мне лицо осколками чашки.

Губы Джеммы сложились в тонкую линию.

– Меня больше волнует то, что она сказала про убийства.

– То, что не хочет убивать? Если мне не изменяет память, это хорошо. Люди Ларка не должны платить жизнями за поступки своего лорда.

– Дело не в ее нежелании убивать, – сказала Джемма. – Дело в том, что она убивала и знает, каково это.

Арчер недоуменно моргнул.

– Откуда тебе это может быть известно?

– Увидела в ее красивых глазах, – ответила Джемма. – Ты тоже увидишь, еще до того, как все закончится.

Арчер неловко замялся, ковыряя носками сапог землю.

– Важно то, чтобы мы вернули Мэй, – сказал он. – Что бы эта девчонка ни скрывала, нас это не касается. Она именно та, кого мы искали. С ее способностями нашу миссию ждет непременный успех.

– И вот именно поэтому ты у нас за главного, – Джемма протянула руку, чтобы по-матерински потрепать Арчера по щеке. – Кто-то же должен верить, что у нас есть шанс.

Брайер проснулась от огромного розового языка, который лизал ее лицо. Она вскрикнула и отскочила назад. Огромный пес последовал за ней, продолжая прокрывать ее слюнявыми поцелуями и топча одеяла своими массивными лапами.

– Уйди прочь, – пробормотала она.

Вместо того, чтобы послушаться, пес описал вокруг нее круг и устроился на ее коленях, подобно котенку-переростку. Он поднял на Брайер взгляд, полный жалости и печали. На блузку девушки потекли длинные слюни. Ноги Брайер начали неметь от веса собаки.

– Тебе стоит быть осторожнее с Шерифом. Он очень любвеобилен.

Брайер вздрогнула при упоминании человека, который приказал казнить ее. Лагерь наполнял туманный утренний свет и оставшиеся с вечера запахи подгоревшего жаркого и ежевики. Шерифа Флинна нигде не было видно. Пес бросил на девушку укоризненный взгляд и отошел в сторону, понурив голову.

Арчер с колчаном и луком за плечами сидел на корточках в нескольких шагах от одеял Брайер. Он энергично почесал морщинистую морду пса.

– Да ладно тебе, я уверен, она не хотела тебя обидеть, Шериф, старина.

Брайер вытерла лицо своим колючим одеялом.

– Ты назвал свою собаку Шерифом?

– Мне показалось, что это остроумно, – Арчер встал и бодро захлопал в ладоши. – Вставайте, поднимайтесь, мисс Художница. У нас впереди долгая дорога.

Брайер с трудом поднялась на ноги, стеная от боли, потому что каждая мышца в ее теле напоминала девушке о том, что она вчера упала с дерева. Брайер плохо спала, поскольку не могла полностью расслабиться в окружении незнакомцев. Она сделала несколько нетвердых шагов.

Арчер насмешливо изогнул темную бровь.

– Я так понимаю, ты не ранняя пташка.

Она проворчала что-то неразборчивое в ответ.