– Здравствуйте, – улыбается девушка. – Мне средний раф с мятой и апельсином, пожалуйста.

Лена принимает заказ, заносит в программу номер телефона (заодно выясняя имя: Лия), проводит оплату и, отвернувшись к кофетачке, трясет головой. Нельзя беззастенчиво пялиться на гостей, какими бы прекрасными они ни были! Изловчиться бы и сделать фото: попросить смелости не хватит. Совершеннейшая ведьма, Яне понравится.

Лия занимает столик у окна, фотографирует гирлянду, обвивающую плющ, и утыкается в телефон. Если она выложит фото и отметит кофейню, можно будет найти ее профиль: вдруг там есть селфи с космическим макияжем? И не надо придумывать, как украдкой заснять.

Лена тянется сполоснуть питчер – и тут же, вздрогнув, оборачивается. Какая странная игра теней: почудилось, будто у Лии вместо лица оскаленная пасть. Неужели?..

Поймав ее взгляд, Лия улыбается.

Навыки бариста не забылись за несколько лет безделья, так что Лена с радостью продемонстрировала их на практике, а теорию пообещала выучить за одну ночь. Сказала, что готова выходить хоть завтра, и ее позвали вначале на семь часов, а затем, если решит остаться, на полную смену.

От метро до квартиры она шла без кед: щекочущая радость переполняла до макушки. Хотелось поделиться с городом – напрямую, почти интимно, через босые ступни. Город в ответ согревал не по-осеннему теплым асфальтом и зажигал зеленый на всех попадавшихся светофорах.

Яна встретила новость о работе аплодисментами: «Ты крутая, быстро нашла! А я не знаю, куда податься; хорошо, что деньги пока есть». Лена, обнимая лижущую лицо Корицу, пожала плечами: ей повезло. Наверное, город захотел, чтобы она осталась.

Пасть Лене больше не чудится. Впрочем, она и не смотрит на Лию краем глаза – только прямо, чтобы точно ничего не померещилось. А Лия пьет кофе и переписывается с кем-то в телефоне; не кидается на других гостей и даже не ухмыляется зловеще. В общем, ничем не отличается от людей.