– Грёбаный гуманист. Свою и дели с кем-нибудь, – сказал Бондаренко.

Собравшиеся у костерка островитяне не заметили, как к уже поджаренной рыбке подкрался Коркин.

– Эй! Ты чего творишь?! – заорал Иван.

Коркин буквально в мгновение проглотил одну рыбку с головой, хвостом и костями и схватил вторую.

Белкин бросился к нему, но Коркин успел проглотить и вторую рыбку.

– Ты, что! Падла!

Урка схватил барыгу за горло, но рыбку уже было не вернуть.

– Вот тварь!

Бондаренко смачно плюнул себе под ноги.

Ковров развёл руками.

– Вот урод.

Белкин врезал Коркину в челюсть, но тот устоял на ногах. Он был в два раза больше уголовника. От второго удара Коркин увернулся и сам съездил кулаком в глаз Белкину. Тот упал навзничь. На Коркина набросились Антон и Ковров. К ним присоединился вставший Белкин. Коркина повалили на песок и принялись пинать ногами.

– Прекратите! – кричала Настя.

К дерущимся бросились Валера и Зайцев. Они оттащили драчунов от тела Коркина. Правда, Зайцев получил в запале от Бондаренко нечаянно удар в глаз и упал на пятую точку.

– Забирайте мою рыбу, – сказал Валера.

– И мою, – проявил солидарность Зайцев.

– И мою тоже, – присоединилась к ним Настя.

– Люди вы или звери? – вопрошал Валерий.

У Зайцева появился фингал под глазом. Бондаренко и не подумал извиняться. Трое отказавшихся от еды островитян остались вместе, а другие пошли к стоянке к еде.

Рыбок быстро съели.

– Как будто ничего и не съел, – сказал Петя, обгладывая кости рыбки.

– А ты чего хотел? Тут всего грамм пятьдесят, – сказал Бондаренко.

– Да так мы ни хрена не наедимся, – заметил Белкин. – Только ещё больше есть хочется.

– Скорее бы дали о себе знать мафия или государство, – сказал Бондаренко.

– Ага, если, конечно, версия доктора не окажется правильной. Тогда нам точно конец, – сказал Иван.

Валера, Платон и Настя пошли в лес к источнику попить воды.

– Знаете, а я даже лучше начал себя чувствовать, оттого что мало ем, – признался Зайцев. – Может быть, я тут похудею, наконец? Еда – это зло и болезни.

Пришли к источнику. Вода казалась вкусной, как газировка. Валера пил воду из ладоней, за ним утолил жажду Зайцев. Последней к источнику подошла Настя. Она нагнулась, чтобы подставить ладони к воде. Через шорты выпирали её упругие ягодицы. Доктор уставился на них, как загипнотизированный удавом кролик.

Он жил и работал в Зарайске в центральной районной больнице.

– Скальпель, – скомандовал Платон.

Вика протянула ему скальпель. Он взял инструмент и задумался немного, глянув на Вику. Кажется, она опять была без нижнего белья. Мерзавка. Что она творит? Один только белый халат на упругом стройном хорошем теле. Это провокация.

– Платон Андреевич, – обратилась к нему Вика.

Что ей ещё надо? Ах, да, операция. Надо удалить часть кишечника этому толстому борову. Это кажется какой-то депутат. Точно депутат. Он вспомнил, как в приёмном отделении на него напал брат этого пациента рыжий и противный, похожий на олигофрена из вузовского учебника в медицинском институте. Этот типок орал ему, держа Платона за грудки:

– Ты знаешь, что мой брат – депутат, уважаемый человек и важная фигура в городе и районе?! Знаешь?! Если он умрёт – тебе конец! Я тебе это обещаю. Ты понял меня? Доктор Айболит.

Рыжий сверкал пустыми синими глазами.

– Ведите себя прилично, молодой человек, – сказал спокойно Платон.

Его спокойствие только раззадорило недоумка.

– Ты, доктор, вообще, ничего не понимаешь что ли?!

Рыжий отпустил Зайцева.

– Если не успокоитесь, будете сами делать операцию вашему дорогому брату вместо меня, – пригрозил Платон.

– Смотри у меня. Я тебя предупредил.