– Да, вполне. Мы можем приступить к составлению договора.

– Все бумаги уже готовы, – Зиновьен положил на журнальный столик несколько листков, – требуется только внимательно их изучить и, если вас всё устроит, поставить подпись.

– О, вы предусмотрительны, мсье Жан.

– Я ведь ваш нотариус и доверенное лицо, и я заинтересован в том, чтобы права моего клиента были соблюдены.

– Да, и ещё один момент, мсье де Монтер, – Славин отложил в сторону недокуренную сигару, – если, получив предмет, вы решите оставить меня без вознаграждения, информация, где находится музейный экспонат, немедленно окажется в компетентных органах. Шутить со мной не советую. Я на таких делах съел не одну собаку.

Когда все бумаги были подписаны и Виктор Славин ушёл, де Монтер обратился к своему другу:

– Я не могу избавиться от ощущения тревоги и того, что совершил ошибку. Не стоило доверяться этому русскому, да ещё к тому же питающемуся собаками.

– Дорогой Рене, вы успокоитесь, когда услышите имена известных всей Франции коллекционеров Жана Вальяна и Клода Кампо?

– Что? Они имели дело со Славиным?

– Да, иначе в их коллекциях не было бы тех вещей, которых уже нет ни в Третьяковке, ни в Эрмитаже. А собак он не ест, это просто образное выражение, означающее, что он опытный человек в делах такого рода.

– Но договор! Если он всплывёт…

– Не всплывёт, – перебил своего собеседника Жан Зиновьен, – вышеперечисленные господа так же, как и вы, заключали подобные письменные соглашения, чтобы обезопасить себя от мошенничества. Ведь мы не указываем в договоре, что Виктор Славин обязуется выкрасть для вас музейный экспонат. По договору он просто посредник и обязуется приобрести для вас ценную вещь у русского коллекционера. И только. Как говорят в России, «комар носа не подточит». Чего вы опасаетесь, Рене? Если операция сорвётся, вы, конечно, потеряете некую сумму. Но в сравнении с тем, что вы могли бы потерять, эта сумма – сущие копейки. Согласитесь. И потом, если операция всё же сорвётся, я тут же уничтожу бумаги, чтобы даже намёка не было на вашу связь со Славиным. Или вы сомневаетесь в моей порядочности и преданности вам?

– Что вы, что вы, Жан! Как вам такое в голову пришло? Мы с вами уже более двадцати лет ведём совместные дела, и за это время вы ни разу не дали мне повода усомниться в вас.

– Тогда считаю эту тему закрытой. Уже завтра я переведу, с вашего разрешения, разумеется, определённую сумму на счёт Славина, и всё, что вам останется, это ждать.

Собеседники ещё немного поговорили и распрощались. Рене де Монтер подошёл к окну и открыл его. Лёгкий ветерок зашуршал в складках портьер, вместе с ним в комнату ворвался птичий трезвон. «Как хорошо вам, птички. У вас нет никаких забот, – подумал де Монтер. – Вы всегда счастливы и веселы. И у меня тоже скоро появится повод для радости. Представляю себе, как удивится Люзас, когда увидит хрустальный кувшин! Это будет настоящий триумф, поскольку кувшина в коллекции де Люзаса нет, и никто из коллекционеров даже представления не имеет, где находится его парный близнец и сохранился ли он вообще». Угрюмое лицо Монтера озарила счастливая улыбка.

«Хочешь быть счастливым – будь им»! Ещё вчера, возвращаясь с работы, Аня купила эту книгу. Автор, авторитетный психолог, в предисловии обещал, что каждый, кто прочтёт его труд, поймёт, наконец, в чём причина его несчастий и получит ключ к собственной счастливой жизни. Одурев от бессонной ночи, Аня добралась до последней страницы и несколько раз перечитала вывод: «Главное – поверить в то, что счастье своё мы создаём сами, образ его прежде рождается в наших мыслях, а после уже становится реальностью. И если ты имеешь твёрдое намерение стать счастливым, то ты непременно им станешь»!