– И если ты до сих пор считаешь, что мы всё это подстроили, то ты фирменный идиот, – покачал головой Демисар, подавая мне руку. – Если бы это было так, то сейчас на тебя бы не просто косо смотрели, а унижали бы и оскорбляли. А мы пока, пытаемся минимизировать падение английской аристократии в глазах общественности. На твоём месте я бы ценил оказанное доверие и принял бы совет, как должное. Ибо второго шанса исправиться у тебя не будет. И да, Лакеш, это не мы виноваты в твоём провальном дебюте, а твоя жена, которую ты так милостиво потащил в театр, даже не узнав правил поведения на таком мероприятии.

– Такому тугодуму вряд ли помогут твои советы, Демисар, – рассмеялась Настя, – жениться на Гестергер, это блин диагноз, от которого уже ничего не спасёт. Это надо было просрать не только честь и совесть, но даже минимальное чувство собственного достоинства. Здесь каждому известно о том, что сотворили Гестергер и как они погубили большую часть реально сильных волшебников, предав тем самым заветы магии. И вы хотите, чтобы такой человек стал частью аристократии? Да для этого ему придётся на Форлеске жениться, чтобы стереть пятно позора с репутации. Вот только Линерия не такая дура, чтобы бежать под венец за первого встречного, оттого-то всё это настолько абсурдно выглядит. Лорд, лишившийся всего и прикрывающийся жалкой бумажкой от непонятно какой простолюдинки. Ужас!

– Она скоро станет Дебрег, – тихо шепнула я, – так что не совсем уже простолюдинки.

– О, ну хоть у кого-то в Англии мозги появились, – засмеялся Пётр, – пошлите уже ужинать, представление окончательно испорчено, и у меня нет желания ещё два часа находиться в компании этих людей. А мадам Форлеска, присоединиться к нам позже. Благо она этого спектакля не застала, а то уже завтра бы вся американская элита стояла на ушах, перемывая этот абсурд.

– Погодите, кажется, мы кое о чём забыли, – резко затормозила я, – пресса!

– Вот ведь чёрт! – тут же прошипела Настя. – Если завтра всё это станет достоянием общественности, то по нам не просто катком пройдутся. Многие королевские дома до сих пор запрещают любым членам семьи Гестергер посещать страны. Петь, звони Нику, пусть устранит проблему, и чтобы даже в самой скандальной жёлтой газетёнке не написали об этом. Такого позора никто не переживёт, даже стоять рядом с ними опасно для репутации.

– Решим вопрос не проблема, – кивнул он, – потому я и говорю: поехали в ресторан, и там уже обо всём позаботимся. Лишний повод для СМИ придумывать не следует.

– Хорошо, – кивнули мы дружно и последовали вслед за княжичем на выход.

Спустя полчаса, проведённые в ресторане, мне стало откровенно скучно. Нудные разговоры ни о чём. Слащавая речь матери. И бесконечные напоминания о том, что я так и помру одинокой и старой девой. Едва не вывернув себе челюсть в очередном приступе зевоты, я краем глаза зацепилась за знакомый силуэт, который размашистыми шагами шёл в ту же сторону, в которой несколько мгновений назад скрылся Демисар. Извинившись перед родительницей и сославшись на срочный звонок, я вылетела из приватной комнаты и бросилась вдогонку.

Интуиция просто вопила о том, что Лакеш явно не просто так оказался в том же ресторане, что и мы. Точнее, он специально подстроил всё так, чтобы выяснить нечто своё. Вот только представление в театре спутало ему все карты, и я не бралась адекватно анализировать степень его сдержанности, ибо взбешён он был не по-детски. Едва заскочив в мужской туалет, я прикрылась чарами отвода глаз и сокрытия, вжалась спиной в нишу между сушилкой для рук и раковиной. Как раз в тот момент, чтобы из дальней кабинки вылетел сперва Демисар, а затем уже и Винсельд.